ЦЕНТРАЛЬНАЯ АЗИЯ И СОБЫТИЯ В КЫРГЫЗСТАНЕ

23.07.2010

ЦЕНТРАЛЬНАЯ АЗИЯ И СОБЫТИЯ В КЫРГЫЗСТАНЕ

Сурен Сарьян

За свержением в апреле с.г. в Кыргызстане президента Курманбека Бакиева последовали беспорядки и столкновения в городе Ош, преимущественно между киргизским и узбекским населением (70% из 5.3-миллионного населения Кыргызстана составляют киргизы, а 14% – узбеки). Причем если во время апрельских событий в Бишкеке погибли около 100 человек, то в результате июньских событий число жертв было почти в десять раз больше.

В Кыргызстане распространена версия о том, что июньские погромы спровоцировали сторонники Бакиева, дабы создать неконтролируемую ситуацию, что позволило бы свергнутому президенту вернуться в качестве гаранта мира и стабильности в стране.

Временному правительству в конце концов удалось стабилизировать обстановку в Оше, а затем и провести конституционный референдум, по которому Кыргызстан становится парламентской республикой. А само временное правительство получило определенную легитимность после того, как сразу после референдума руководитель этого правительства Роза Отунбаева сроком на полтора года вступила в должность президента Кыргызстана.

Последние развития позволили экспертам причислить Кыргызстан к «провальным государствам» (failed states). Фактически, Кыргызстан стал государством, которое отныне не может существовать без иностранной помощи. Поговаривают даже об опасности образования в Центральной Азии «второго Афганистана». Действительно, на первый взгляд может показаться, что Кыргызстан проходит исторический путь распада афганской государственности, когда межнациональная и межклановая борьба привела к расформированию государственной власти в этой стране, что послужило поводом для вторжения советских войск с дальнейшей кровопролитной войной и рождением радикального исламского «Талибана».

Дестабилизации ситуации в центрально-азиатском регионе способствует ряд факторов: в частности, несоответствие этнических и государственных границ стран региона, а также разные уровни национального самосознания местных народов.

Регион и сегодня является ареной конкуренции крупных держав. Причем столкновение американских, российских и китайских интересов здесь явнее, чем в каком-либо другом регионе. И события в Кыргызстане, помимо внутренних причин, были также следствием внешних факторов.

Россия исторически рассматривает себя как доминирующую силу в Центральной Азии и, естественно, ревностно смотрит на присутствие здесь Соединенных Штатов. В ходе июньского визита в Ташкент президент России Д.Медведев заявил, что использование Соединенными Штатами в Кыргызстане авиабазы «Манас» не может длиться вечно.

Следует отметить, что Москва не в открытую защитила смену власти в Кыргызстане и признала возглавляемое Р.Отунбаевой временное правительство. Однако свержение Бакиева не привело к желаемому для Москвы результату: правительство Отунбаевой пока не потребовало от США вывести авиабазу «Манас» с территории страны. Точно так в свое время поступил Бакиев: он взял у Москвы кредит на сумму $2 млрд., обещав взамен вывести из Кыргызстана американскую базу, однако, всего лишь повысив выплачиваемую за базы ежегодную сумму с $17 до $60 млн., вскоре пришел к согласию с американским правительством по сохранению «Манаса».

Во время столкновений в Оше правительство Отунбаевой обратилось к России с просьбой отправить в республику российские войска. Однако Москва предпочла воздержаться от осуществления миротворческой миссии, должно быть, осознавая, что российская государственность не может взять на себя новое «имперское бремя». Часть экспертов отмечает, что у России нет ни достаточных вооруженных сил, ни финансовых ресурсов для военного вмешательства в Кыргызстане, и вполне вероятно, что Москва могла оказаться в том же положении, в каком оказались США в Афганистане.

Возвращаясь к роли Соединенных Штатов в регионе, следует отметить, что в политологических кругах США распространено понятие «Большая Центральная Азия», охватывающее пять бывших советских центрально-азиатских республик, а также Афганистан, Иран и Пакистан.

По проекту «Большая Центральная Азия» предполагается снизить российское и китайское влияние на пять бывших советских республик, связывая их посредством Афганистана с Пакистаном и Индией. Следует учесть, что последние три государства активно участвуют также в работах Шанхайской организации сотрудничества (ШОС), приобретая статус государств-наблюдателей и ожидая решения вопроса членства.

Примечательно, что администрация Барака Обамы придает программе «Большая Центральная Азия» большую важность, нежели проекту «Большой Ближний Восток», введенному в повестку американской стратегии при Буше-младшем.

Кроме того, продолжающаяся в Афганистане война требует сохранения американского военного присутствия в государствах Центральной Азии. Следует отметить, что в июне был назначен новый командующий войсками НАТО в AFPAK (Афганистан-Пакистан), генерал Дэвид Петреус, который, в отличие от своего предшественника, не защищает идею вывода американских войск из Афганистана и Центральной Азии в целом.

В регионе США уделяют особое внимание развитию отношений Казахстана и Узбекистана. Благодаря этим двум странам в 1990-х гг. США удалось сдержать тенденции усиления влияния Ирана, Турции и Пакистана в регионе.

Во время визита в Вашингтон (апрель 2010г.) президент Казахстана Н.Назарбаев обсудил с президентом США Б.Обамой вопрос возможного использования казахской территории для американских воздушных сил.

С начала афганской войны США пытаются наладить серьезные отношения с Узбекистаном. После андижанских событий 2005г., вылившихся в серьезные столкновения, президент Каримов в какой-то мере заморозил отношения с США, обратившись лицом к России и вступив в ОДКБ. Тем не менее, в течение последнего года опять началось сближение Каримова с Вашингтоном.

Узбекистан стал пассивнее участвовать в российских проектах Евразэсе и ОДКБ. В свою очередь, США аннулировали объявленные после андижанских событий против администрации Каримова санкции и возобновили военное сотрудничество с Узбекистаном.

Следует вспомнить, что еще в 1990-х гг. в своей книге «Большая шахматная доска» американский стратег З.Бжезинский назвал Узбекистан ключевой страной Центральной Азии, имея в виду наличие здесь наиболее глубоких факторов исторического развития и национальной идентичности. Бжезинский также отмечал, что цель США – не допустить доминирования какого-либо другого государства в Центральной Азии, гарантом чему может служить американо-узбекский союз.

Многих удивила сдержанная позиция Узбекистана в вопросе оказания помощи узбекам Кыргызстана. Примечательно, что Узбекистан закрыл границы с Кыргызстаном, хотя президент Ислам Каримов мог дать приказ узбекской армии войти в киргизскую часть Ферганской долины. Считается вероятным, что он тем самым избежал втягивания в серьезный межгосударственный конфликт, а также лишил Россию повода военного вмешательства. В Ташкенте на экспертном уровне всерьез утверждают, что в результате киргизских событий Россия хотела ослабить Узбекистан, втягивая его в этот конфликт.

Кроме того, следует также отметить, что в Ферганской долине уже давно действует Партия исламского освобождения (Хизб-ут Тахрир Ислами), цель которой – свергнуть администрацию Каримова и провозгласить в Узбекистане исламское государство. Активисты этой партии получили прибежище в Оше, и, возможно, им удалось бы проникнуть в Узбекистан, смешавшись с узбекскими беженцами.

Что касается другого влиятельного регионального актора, Китая, то в этой игре он не спешит раскрывать свои карты, хотя, так или иначе, Пекин также вынужден будет активизировать свою роль в регионе, поскольку дальнейшая дестабилизация может «прощупать» также западные границы КНР, где сложилась и без того неспокойная ситуация, связанная с уйгурским движением.

Кроме того, любая сложившаяся в Центральной Азии нестабильность ставит под серьезную угрозу региональные проекты Китая. Китайские аналитики считают, что нестабильность в Центральной Азии может быть спровоцирована некоторыми западными странами для создания угроз против мирного развития Китая. Не секрет, что КНР придает важность Центральной Азии как сырьевой базе. В отношениях со странами региона Китай отдает предпочтение реализации энергетических программ. Уже действует газопровод Туркменистан-Китай, мощность которого планируется довести до 40 млрд. кубометров в год.

По оценкам экспертов, сдача туркменского газопровода в эксплуатацию, а также состоявшийся в 2008г. запуск нефтепровода между Казахстаном и КНР ознаменовали важнейшие достижения интенсивной дипломатии, проводимой в регионе Китаем с середины 1990-х гг. Сегодня строится также новый газопровод, а также железная дорога Казахстан-Китай.

Следует отметить, что эксплуатация казахского нефтепровода и туркменского газопровода нарушила монополию российской компании «Газпром» в Центральной Азии.

В свою очередь, Китай рассматривается региональными государствами как крупнейший инвестор. Так, в течение 2009г. Китай приобрел часть активов нефтегазовых компаний Казахстана, став владельцем около 23% топливного комплекса этой страны. А недавно президент Казахстана Назарбаев заявил, что Китай представил предложение об аренде около 1 млн. га земли. Глава Казахстана одобрил это предложение, тогда как политические круги страны восприняли его как направленную против Казахстана территориальную и демографическую угрозу. Вопрос все еще на стадии обсуждения.

Во время визита в Ташкент в июне с.г. президент КНР Ху Дзиньтао и президент Узбекистана И.Каримов пришли к согласию в вопросе начала поставок узбекского газа в Китай, что еще больше ослабило позиции российского «Газпрома» в Центральной Азии. Кроме того, Пекин выделит Узбекистану кредит в размере $2 млрд. с целью развития газовых инфраструктур.

Что касается Казахстана, то он рассматривается Пекином преимущественно как транзитное государство.

В отличие от России или США, Пекин преимущественно сосредоточен на реализации экономических проектов. Очевидно, что Пекин избрал стратегию приобретения политического влияния посредством экономического сотрудничества. В случае стабильного развития событий КНР в течение 5-10 лет может стать ключевым внешним силовым центром Центральной Азии. Причем Китай заполняет те лакуны, которые не заняла Россия. В то же время Пекин избегает столкновения своих и российских интересов в регионе.

Говоря о роли КНР в Центральной Азии, нельзя не отметить деятельность Шанхайской организации сотрудничества (ШОС), в которой наиболее весомая роль приписывается именно Китаю. Для Пекина ШОС является инструментом консервации и контролируемых изменений ситуации в регионе. Так, Китай, в отличие от России, избегает шагов, направленных на расширение ШОС, считая, что это приведет лишь к снижению эффективности деятельности организации, а также будет способствовать увеличению влияния в Центральной Азии других силовых центров, в частности Индии и Ирана.

Следует также отметить, что Китай пока не имеет реальных рычагов для влияния на военную и политическую ситуацию в регионе. Пекин заинтересован в установлении стабильности в регионе, однако не в состоянии добиться ее в одиночку.

Одновременно Запад заинтересован в повышении роли России в регионе в качестве важнейшего рычага сдерживания притязаний Китая. В этом случае Центральная Азия становится тем пространством, где начинает срабатывать «перезагрузка» между Россией и США. Не случайно недавно представитель Госдепартамента неофициально заявил о возможности ввода американских миротворческих сил в Кыргызстан, но только вместе с российскими войсками. С другой стороны, перед США стоит задача не допустить ввода в регион миротворцев только под эгидой России или ОДКБ.

Очевидно, что проблема в Кыргызстане нейтрализована только временно, и угроза распада этого государства еще вполне вероятна. Следовательно, перспективы развития Центральной Азии остаются туманными, и исключать наихудшие сценарии нельзя.

Возврат к списку

Другие материалы автора