БОЛЬШОЙ РОССИЙСКО-АМЕРИКАНСКИЙ ТОРГ: СИТУАЦИОННЫЙ АНАЛИЗ

26.11.2007

БОЛЬШОЙ РОССИЙСКО-АМЕРИКАНСКИЙ ТОРГ: СИТУАЦИОННЫЙ АНАЛИЗ

Саргис Арутюнян

Bush_Putin (medium) Хотя после саммита Буш-Путин, состоявшегося 1-2 июля с.г. в американском городе Кенебанкпорте, ни в одном из стержневых вопросов российско-американской повестки дня не было замечено какого-либо заметного прогресса, и довольно обоснованной казалась версия, согласно которой и в России, и в Соединенных Штатах серьезных передвижений можно будет ожидать лишь после прихода новых администраций в Кремль и Белый дом, однако в течение последних недель проявились новые признаки, позволяющие говорить о предстоящих российско-американских договоренностях.

Впрочем, в этих обстоятельствах важность вопроса состоит не столько в том, в каких именно вопросах вероятно достижение договоренностей, сколько в том, что после окончания Холодной войны Вашингтон вынужден на компромиссной основе вести переговоры с Москвой по ряду международных проблем первостепенной важности.

Изменения в американской политике

Одним из основных пунктов обострившихся с начала года российско-американских противоречий стал вопрос размещения элементов американской системы ПРО в Польше и Чехии. Хотя давление, оказанное российской дипломатией на Вашингтон во время международного форума по вопросам безопасности (10-11 февраля с.г., Мюнхен) и на очередном саммите Большой восьмерки (6-8 июня с.г., Хайлигендам, Германия), было воспринято как беспрецедентное (начиная с 1991г.), однако заметных изменений в американской политике зафиксировано не было.

Однако, будучи в Праге, 23 октября министр обороны США Роберт Гейтс сделал довольно неожиданное заявление. Касаясь вопросов размещения элементов американской системы ПРО в Польше и Чехии, Гейтс сказал, что Вашингтон, несомненно, продолжит работы в этом направлении, но Соединенные Штаты отсрочить запуск этой системы до того времени, «пока Иран не представляет угрозы в плане межконтинентальных баллистических ракет».

Хотя Вашингтон продолжает считать приоритетным размещение элементов системы ПРО в Восточной Европе, однако в данном случае важнее то, что в действительности заявление Гейтса означает изменение американской политики¹.

В тот же день министр обороны США решил сделать еще одно, не менее важное заявление. Касаясь вопроса членства Украины в НАТО, глава Пентагона отметил, что «этот вопрос не находится в области вероятных в краткосрочной перспективе». Однако здесь выделяется именно то обстоятельство, что, представляя эту позицию, Гейтс обосновал ее «существованием в Украине значительной внутренней оппозиции» по этому вопросу. Фактически, касаясь считающейся для Запада важной перспективы отношений НАТО-Украина, министр обороны США счел нужным обозначить важность фактора, который, в действительности, является элементом российской политики по данному вопросу.

Другим важным сдвигом, зафиксированным в течение последних недель в контексте российско-американских переговоров, является изменение позиции США в вопросе Косово.

5 ноября в Вене состоялся четвертый раунд прямых переговоров между Белградом и Приштиной по вопросу Косово². Хотя здесь также сохранились принципиальные противоречия сторон, однако не могло не привлечь внимания то обстоятельство, что автором пакета новых предложений была Москва³. Все это становится более обоснованным, если учесть предложение, сделанное 29 октября Соединенными Штатами по Косовскому вопросу: заморозить процесс присвоения независимости Косово еще на 12 лет⁴.

Однако существенный сдвиг в американской политике в вопросе Косово был выявлен в заявлении Роберта Гейтса от 27 октября. Находясь в Афганистане, Гейтс сказал, что в Вашингтоне обсуждается вопрос вывода американских войск из состава сил «KFOR»⁵, созданных НАТО. В действительности подобный шаг вряд ли может означать, что США решили выйти из игры. Этот шаг также не означает, что, перекладывая таким образом ответственность по вопросу Косово на Евросоюз, напряженность российско-американских отношений Вашингтоном передается в сферу российско-европейских отношений. Кроме того, данное заявление Гейтса нужно воспринимать как уступку в отношении Москвы.

И, наконец, заметны подвижки по четвертому пункту российско-американской повестки дня – это переговоры, касающиеся Договора об обычных вооруженных силах в Европе (ДОВСЕ)⁶.

30 октября «The International Herald Tribune», сославшись на анонимный дипломатический источник, писала, что Вашингтон готов сделать уступки Москве по линии ДОВСЕ взамен ее содействия в определении новых санкций ООН в отношении Ирана. 6 ноября, выступая перед специальной правительственной комиссией по вопросам безопасности и сотрудничества в Европе, заместитель помощника госсекретаря США по вопросам Европы и Евразии Дэвид Кремер заявил, что Вашингтон готов начать обсуждение процесса ратификации ДОВСЕ.

Известно, что Россия обвиняет Запад в нежелании ратифицировать ДОВСЕ. Договор позволит не только ограничить размещение обычных вооружений и личного контингента ВС стран НАТО, сделать эту сферу прозрачной для Москвы, но и вовлечь российскую сторону в процесс контроля над сокращением обычных вооружений и армии в этих странах.

Однако здесь важно то, что известны основные требования, предъявляемые российской стороной Соединенным Штатам:

не размещать в трех постсоветских балтийских странах, уже ставших членами НАТО, вооруженные силы этой организации;
ограничить размещение сил НАТО в Польше, Словакии, Венгрии и Румынии.

Выводы

Таким образом, при обобщении вышеизложенного видно, что в ряде вопросов международной значимости в американской политике появились изменения, в целом касающиеся России. Однако главными здесь являются следующие пункты:

по причине взаимосвязанности всех этих подвижек вероятные российско-американские договоренности будут носить системный характер, а это означает, что в них будут включены и другие важные вопросы сегодняшних международных отношений, первым из которых, пожалуй, будет иранский;
т.к. об изменениях американской политики в существенных вопросах было заявлено публично, то уместно будет предположить, что большой российско-американский торг, или, как минимум, некоторые его составляющие, из переговорного этапа уже переместились в фазу их претворения⁷;
в Вашингтоне, впервые после югославской (1999г.) и иракской (2003г.) кампаний, пытаются решить один из собственных вопросов первостепенной важности (иранский) путем достижения взаимных договоренностей с другим международным силовым центром (центрами): этот вывод важен не столько в связи с конкретным случаем, сколько по той причине, что, если это так, то в ракурсе международных отношений в американской стратегии, пожалуй, имеет место принципиальное изменение.

В представленном контексте весьма интригующими становятся визит В.Путина в Тегеран 15-16 ноября с.г. и его договоренности с верховным духовным лидером Ирана аятоллой Хаменеи по обеспечению региональной безопасности, сотрудничеству в военно-технической и ядерной сферах. Иран является единственным пунктом, по которому Москва может оказывать давление на Вашингтон, и единственным пунктом, по которому американцев могут заинтересовать уступки русских.

В этом смысле становятся понятными активизированные в последнее время американо-иранские переговоры по Ираку. Отмеченные выше российско-американские переговоры должны стать для Ирана четким сигналом того, что ближайшие недели могут стать весьма значимыми в плане собственной национальной безопасности. Не случайно, что на международном форуме по Ираку, прошедшем в Стамбуле 2-3 ноября в Стамбуле, министр ИД Ирана Манучер Мотаки выступил, как он выразился, с новыми предложениями по установлению стабильности в Ираке.

И, наконец, в свете представленного, пожалуй, нужно рассматривать также нынешнюю внутриполитическую напряженность в Грузии и продолжающуюся неопределенность в вопросе формирования украинского правительства, несмотря на победу оранжевых. Вряд ли российско-американские договоренности не коснутся постсоветского ареала.

¹Кстати, не может быть случайностью то, что подобное заявление Гейтс сделал, или был вынужден сделать, после парламентских выборов, прошедших в Польше 21 октября, когда проамериканская партия братьев Качинских «Закон и справедливость» проиграла проевропейской партии Дональда Туска «Гражданская платформа». Примечательно, что после победы, 31 октября, Туск заявил, что в 2008г. выведет польские войска из Ирака. Нельзя исключать, что подобные итоги парламентских выборов в Польше, а, следовательно, и изменения во внешней политике Варшавы, явились результатом вовлеченности не только немецкой стороны, но и российской.

²Организатором переговоров данного формата между Сербией и Косово является Контактная группа, состоящая из представителей Евросоюза, России и США.

³Согласно новому пакету, между Сербией и Косово предлагается установить отношения, существующие между Пекином и Гонконгом (Сянган) – китайскую модель. Она исключает независимость Косово от Сербии, однако дает Приштине широкую автономию.

⁴Следует отметить, что ранее, главным образом по инициативе США, 10 декабря с.г. было определено последним сроком этого процесса. Если до этого срока сербы и албанцы не смогут придти к взаимному согласию, то последние, фактически, смогут объявить о своей независимости от Белграда.

⁵«KFOR» - вооруженные силы по обеспечению безопасности в Косово.

⁶Напомним, что, заморозив выполнение своих обязательств по ДОВСЕ, 14 июля Москва заявила, что, в случае невыполнения ее требований, 12 декабря с.г. она выйдет из договора.

⁷Например, об этом также может свидетельствовать довольно жесткое заявление В.Путина на очередном саммите ЕС-Россия, состоявшемся 26 октября с.г. в португальском городе Мафра, когда президент РФ сравнил размещение элементов американской системы ПРО в Польше и Чехии с Карибским кризисом 1962г.

Возврат к списку

Другие материалы автора