ТУРЦИЯ: ИЗМЕНЕНИЕ ПОЛИТИКИ

25.10.2007

ТУРЦИЯ: ИЗМЕНЕНИЕ ПОЛИТИКИ

Саргис Арутюнян

image_1 (medium) 3 октября с.г. появилось сразу два очень важных сообщения, которые хотя и относятся к разным сферам, однако достаточно впечатляющи, чтобы не быть серьезно рассмотренными в контексте развитий, связанных с внешней политикой Турции:

в этот день влиятельная турецкая газета «Заман» написала, что обсуждается вопрос продажи Россией Турции комплексов ПВО «С-400»¹;
несколько позже стало известно, что в Анкаре решили инвестировать $3.5млрд в иранское газовое месторождение «Южный Парс».

Если в ирано-турецком газовом сотрудничестве выделяется то обстоятельство, что на фоне американо-иранских напряженных отношений² Анкара и Тегеран приходят к соглашению по вопросу стратегического уровня, и в этом контексте примечателен тот факт, что для осуществления совместного газового проекта турецкая сторона выделяет именно государственные средства³, то не менее важно рассмотрение перспективы российско-турецкого сотрудничества в военной сфере. Продажа Турции российских комплексов «С-400» не столько обозначает факт, что Москва сумела достичь серьезного успеха на до того закрытом для нее турецком рынке⁴, сколько демонстрирует, что противоречия Вашингтона продолжаются не только с правительством Эрдогана, но и турецкой военной элитой.

Вторым важным наблюдением является то, что характер упомянутых двух сообщений является достаточным основанием для предположения, что изменения, происходящие или ожидаемые в турецкой внешней политике, вряд ли могут быть поверхностными и краткосрочными. И в этом смысле, хотя изменения в первую очередь касаются отношений Анкары с Западом, однако в действительности могут иметь более глубокое содержание.

Отношения с США

Чтобы помешать росту иранского влияния на Ближнем Востоке и создать цепь коалиционных стран против Тегерана, через четыре года после начала иракской войны Вашингтон предпринял в регионе целый ряд военно-политических инициатив.

28 и 29 июля стало ясно, что в течение ближайших 10 лет США предоставят Израилю и Египту военно-техническую помощь в размере $30млрд и $13млрд соответственно. Кроме этого, в этом же временном разрезе Вашингтон заключит с арабскими монархиями Персидского залива (Кувейт, Бахрейн, Катар, ОАЭ, Оман) договора о военно-технических поставках на сумму $20млрд.

В политическом ракурсе акцент ставится в основном на реализации двух проектов, также направленных на сокращение влияния Ирана в регионе:

ставится задача достичь принципиальных договоренностей в палестино-израильских переговорах, что позволит достичь согласия в вопросах создания палестинского государства и признания Израиля арабскими странами на международном конгрессе, который состоится в Вашингтоне уже в этом ноябре;
не менее важным является закрепление прозападного правительства в Ливане, что, по представлениям США, единственно сможет способствовать ограничению влияния Ирана в Сирии.

По части Турции во всем этом выделяется тот важный факт, что эта страна осталась как за рамками американского $63-миллиардного военного пакета, предоставляемого ближневосточным странам, так и не вовлечена в процессы по палестино-израильским и ливанским вопросам, в отличие, к примеру, от саудовской и египетской дипломатий.

Вследствие невовлеченности турецкой политики маловероятно, что интересы Анкары будут учтены в новых комплексных и предположительно среднесрочных ближневосточных инициативах США.

Другим важным показателем являются новые реалии, проявляющиеся в курдских вопросах. 2 октября региональное правительство Курдистана (РПК), расположенное в Эрбиле, заявило, что заключит договора по эксплуатации нефтегазовых ресурсов, имеющихся в подчиненных ему районах⁵. Хотя министерство нефти Ирака поспешило заявить, что эти договора не будут иметь силу закона⁶, однако сегодня фактически не только уточнены иностранные компании, с которыми будут заключены эти договора⁷ (иначе РПК не выступило бы с подобным заявлением), но и курдской элитой Ирака сделан довольно серьезный шаг на пути к независимости. Прибыли от нефти Северного Ирака могут перевести процесс создания курдского государства в качественно новую плоскость.

Однако главный вывод даже не в этом. Подобный шаг РПК на фоне известной позиции Турции в отношении всякого усиления курдов в Ираке свидетельствует, что в Эрбиле получили не только добро Вашингтона, но и, учитывая важность вопроса, определенные гарантии (понятно, что в этих обстоятельствах гарантии курдам могут дать лишь США). Хотя подобное решение РПК и не нужно рассматривать только лишь в контексте треугольника США-курды-Турция, однако ясно, что в действительности оно отражает новое давление на Анкару со стороны США. В этом же контексте нужно рассматривать резолюцию Сената США от 26 сентября о делении Ирака на три района – курдский, суннитский и шиитский.

Не случайно, что в Анкаре сочли необходимым перевести в плоскость обвинений факт применения оружия американского производства курдскими боевиками, действующими в Турции⁸. А 1 октября стало известно, что подал в отставку спецпредставитель США в Анкаре по координации борьбы против боевиков Курдской рабочей партии (КРП), генерал запаса Джозеф Ралстон⁹.

Наконец, в круг продолжающихся американо-турецких противоречий входит вопрос принятия Конгрессом США признающей Геноцид армян резолюции №106. Хотя в начале октября в Вашингтоне сочли нужным даже организовать утечку информации об окончательном сроке принятия резолюции (руководитель демократического большинства Палаты представителей Стени Хойер заявил, что резолюции №106 будет принята до Дня благодарения, отмечаемого в США 25 ноября), однако здесь важна не только вероятность принятия резолюции.

Фактически, 2007г. стал переломным в плане представления Геноцида армян в западной информационной политике. И в этом смысле вовсе не случайно, что конгрессмен Адам Шиф представил обсуждаемую ныне резолюцию №106 30 января с.г. – после убийства главного редактора газеты «Акос» Гранта Динка, совершенного 19 января в Стамбуле. То есть, если даже Стени Хойер ошибется, все равно, сегодня процессы ведут к признанию со стороны США факта Геноцида армян¹⁰. А с точки зрения американо-турецких отношений важно то, что в Вашингтоне всячески стараются показать это Анкаре.

Отношения с Израилем

Турецко-израильские отношения никогда не соотносились только лишь с интересами этих двух стран. Военно-политический союз между Израилем и Турцией во второй половине 20 века являлся и рассматривался Западом как один из стержневых составляющих ближневосточного расклада. Следовательно, публичное проявление противоречий и их существование на протяжении уже нескольких лет между Тель-Авивом и Анкарой не могут быть ситуационными и не касаться первостепенных интересов этих стран и, вследствие этого, не могут исчезнуть скорым образом.

В этом смысле, хотя турецко-израильские отношения по своей значимости уступают отношениям Анкары с США, однако однозначно могут являть показатель, связанный с турецкой политикой.

Известно, что 6 сентября с.г. израильские ВВС осуществили разведывательный полет на северо-востоке Сирии¹¹, а по сообщениям американских источников также нанесли бомбовый удар по одному из сирийских военных объектов¹².

Хотя сам инцидент этим был исчерпан, однако привлекает внимание позиция, занятая Анкарой в последовавших тому развитиях.

Сначала, 8 сентября, турецкая сторона сочла необходимым рассекретить факт обнаружения дополнительных баков топлива, сброшенных израильскими самолетами «F-15» в приграничных с Сирией турецких районах Газинтепе и Хатай. Далее, в связи с этим МИД Турции потребовал разъяснений от израильского посла.

Через два дня, 10 сентября, на уровне своего министра ИД Али Бабаджана Турция публично обвинила Израиль в нарушении границ турецкого воздушного пространства во время отмеченных выше действий израильских ВВС. А в течение следующих трех дней появились две примечательные информационные утечки.

11 сентября кувейтская газета «Аль-Ватан» написала, что в Анкаре обсуждают вопрос отказа от совместных с Израилем военных учений.

13 сентября, согласно публикации в кувейтской же газете «Аль-Зарида», накануне указанного полета турецкая армия не только обеспечила Израиль необходимыми разведданными, но и позволила использовать турецкое воздушное пространство. Причем, как представляет «Аль-Зарида», премьер Эрдоган заявил, что турецкая военная разведка не координировала свои действия с правительством, т.е. действовала самостоятельно.

Хотя возможно, что информация кувейтских газет соответствует действительности и в этом плане касается в первую очередь противоречий правительство Эрдогана с турецкой армией, однако фактически именно в связи с этим инцидентом, получившим международную огласку, Анкара приняла решение перевести свои отношения с Израилем в плоскость публичных обвинений.

В этом контексте довольно интригующим представляется факт визита министра ИД Сирии в Анкару 10 сентября. Маловероятно, что в Дамаске решили отправить Валида аль-Муалеми в Турцию с целью оказать давление. У Сирии нет таких возможностей. Наиболее вероятно, что данный визит может свидетельствовать о наличии определенных договоренностей между Анкарой и Дамаском в сфере безопасности, что кажется логичным

на фоне потепления турецко-сирийских отношений, после того как в 1999г. Абдулла Оджалан был лишен пристанища в Сирии;
в контексте новой ситуации на Ближнем Востоке, создавшейся в 2003г. после начала иракской войны.

И все это не может не говорить о турецко-израильских противоречиях.

Одним из эпизодов, представляющих эти противоречия, являются изменения, происходящие в позиции Тель-Авива и особенно еврейского лобби США в отношении Геноцида армян.

Несмотря на то, что официальный Тель-Авив продолжает не признавать факт Геноцида армян, а еврейское лобби США в большинстве своем продолжает поддерживать Анкару в Конгрессе¹³, однако, как и в случае Вашингтона, здесь также заметен процесс в пользу признания Геноцида, что особенно проявилось в последние два года¹⁴.

Однако, если в случае США также преследуется цель решить важные для американской политики региональные вопросы (например, открытие армяно-турецкой границы), то в случае Израиля поднятие вопроса о Геноциде может иметь лишь одну цель – оказать давление на Анкару.

Сдвиги в отношениях с ЕС

Следующим важным показателем развитий, касающихся турецкой политики, являются отношения Анкары с Евросоюзом.

Несмотря на то, что в военно-политическом плане связи с Вашингтоном носили важный характер, однако в Анкаре, исходя из выбора внешней стратегии, более основательным считалось европейское направление.

27 августа с.г., представляя свое первое внешнеполитическое программное выступление, президент Франции Николя Саркози сделал довольно серьезное заявление в отношении Турции. Хозяин Елисейского дворца не только выступил против членства Турции в ЕС, но и предложил новый формат сотрудничества с Анкарой – «Средиземноморский союз», который должен быть создан уже в 2008г.

Возможно идея «Средиземноморского союза» в настоящее время более представляет французские интересы и имеет мало общего с политикой всего ЕС, однако, учитывая активизацию французской политики после избрания Саркози особенно в европейском направлении, нужно считать вероятным, что выдвижение подобного концептуального проекта не может ограничиться лишь форматом французских интересов.

Несомненно, принципиальной новостью по части Турции является не то, что Париж публично отверг вероятность членства Турции в ЕС, а то, что, сделав этот шаг, Саркози предложил другое решение. Прежде отсутствие подобного альтернативного предложения оставляло Турции определенные обоснованные надежды когда-либо стать членом ЕС. Предложение же Парижем идеи «Средиземноморского союза» означает, что в Анкаре должны забыть об этих надеждах.

Если такой подход правильный, то он существенно повлияет на внешнюю и внутреннюю политику Турции, и в будущем мы станем свидетелями серьезных сдвигов в отношениях ЕС-Турция.

Выводы

Хотя неверно утверждать, что в результате проявившихся в последние годы противоречий с Западом в Анкаре приняли стратегическое решение, однако факт в том, что эти противоречия более не носят ситуационного характера и влияют на турецкую политику.

В этом смысле новые инициативы, проявившиеся в последнее время в турецкой внешней политике (потепление отношений с арабским и, в целом, исламским миром, а также с Россией), несомненно, закономерны, однако основным выводом из этого должно быть то, что вряд ли эти инициативы являются краткосрочными, т.к. они касаются основных направлений турецкой политики и содержат элементы системных изменений.

С другой стороны, в пользу основательности изменений, происходящих в турецкой политике, говорят подвижки во внутренней жизни Турции.

Не может не привлечь внимания то обстоятельство, что впечатляющая, а на самом деле беспрецедентная победа турецких исламистов на парламентских и президентских выборах, прошедших в Турции в июле и августе с.г., последовала за довольно серьезной борьбой, развернувшейся еще весной между армией и светскими силами турецкого политического поля.

Однако примечательно не наличие такой борьбы и даже не победа исламистов, а решение правительства Эрдогана взять инициативу в свои руки, назначив внеочередные парламентские выборы (22 июля). Весь вопрос в том, что, учитывая политическую историю республиканской Турции (три военных переворота – 1960г., 1971г., 1980г. – и отставка правительства исламиста Эрбакана под давлением военных в 1997г.), маловероятно, что правительство Эрдогана и ПСР просто решили рискнуть. Следовательно, процесс имеет более глубокий смысл, и рост исламистского влияния в турецкой политике нужно рассматривать в контексте проявившихся проблем во всех стержневых для Турции западных направлениях – США, ЕС, Израиль.

¹«С-400» считается новейшим российским комплексом ПВО, который пока что установлен только в Подмосковье (1 июля 2007г.).

²Например, 25 сентября Конгресс США принял новый законопроект, согласно которому Вашингтон введет новые санкции против Ирана.

³Предполагается, что ирано-турецкий договор о «Южном Парсе» будет подписан во второй половине октября. С турецкой стороны проект бут осуществлять компания «TPAO».

⁴Согласно некоторым данным, Анкара готова потратить на модернизацию своей системы ПВО $1.2млрд, и эта программа должна быть завершена в 2009г. Заявки на снабжение такими системами представили американские, израильские и китайские компании.

⁵В подчинении РПК состоят три курдских штата – Дохук, Эрбиль и Сулеймания. РПК также имеет фактическую власть в некоторых частях иракских штатов Нинава, Киркук и Дияла. Согласно приблизительным расчетам, территория, находящаяся в настоящее время под властью РПК, составляет почти 63 тыс. км2. По данным западных источников, сегодня в Ираке проживает около 4,5млрд курдов, 95% которых сконцентрированы именно в упомянутых районах.

⁶До сего дня Центральное правительство Багдада не может решить вопрос эксплуатации нефтегазовых ресурсов и распределения прибыли от этого. Проживающие на севере Ирака курды и шииты, проживающие на юге, не желают делиться прибылями, получаемыми от имеющихся в их районах энергоносителей, ни с Центральным правительством, ни с суннитами, проживающими в центральных районах Ирака, где подобные ресурсы отсутствуют. Последние, сентябрьские, переговоры по данной проблеме также были неудачными.

⁷Большинство этих компаний – американские и канадские. Известно название, по крайней мере, одной из них – это действующая в Техасе Hunt Oil.

⁸20 июля с.г. с подобными обвинениями в адрес Вашингтона выступил тогдашний вице-премьер и министр ИД Турции Абдулла Гюль, а 30 августа ему уже вторил вице-председатель партии «Справедливость и развитие» (ПСР) Сабан Дисли.

⁹Примечательно, что причиной отставки было представлено отсутствие прогресса в американо-турецкой совместной работе.

¹⁰Например, сегодня в поддержку признания факта Геноцида армян выступает беспрецедентное число конгрессменов – 227 человек.

¹¹Согласно заявлению министр ИД Сирии Валида аль-Муалеми от 10 сентября, мишенью израильских самолетов был один из объектов, находящихся в сирийской губернии Дер аль-Зур.

¹²Американские, британские и израилские источники по-разному представляют тип военного объекта(ов), подвергшегося нападению, – начиная от имеющихся у Сирии иранской ракетной станции(ий) и кончая сирийским ядерным центром, созданным с помощью северных корейцев.

¹³Например, по результатам встреч, состоявшихся 27 сентября в Нью-Йорке между премьером Эрдоганом и представителями еврейской общины, последние подтвердили свое содействие Анкаре в борьбе против резолюции, признающей факт Геноцида армян.

¹⁴Последним примечательным примером (24 августа) стало признание Геноцида одной из влиятельных еврейских организаций США – Антидиффамационной лигой (ADL).

Возврат к списку

Другие материалы автора