ВИЗИТ С ПОСЛЕДСТВИЯМИ: ИТОГИ РЕГИОНАЛЬНОГО ВОЯЖА ГОССЕКРЕТАРЯ США ХИЛАРИ КЛИНТОН НА ЮЖНЫЙ КАВКАЗ

27.07.2012

ВИЗИТ С ПОСЛЕДСТВИЯМИ: ИТОГИ РЕГИОНАЛЬНОГО ВОЯЖА ГОССЕКРЕТАРЯ США ХИЛАРИ КЛИНТОН НА ЮЖНЫЙ КАВКАЗ

Сергей Минасян
К.и.н., руководитель департамента политических исследований Института Кавказа

В начале июня 2012г. состоялся трехдневный визит госсекретаря США Хилари Клинтон на Южный Кавказ. Визит начался с Армении, куда Клинтон прибыла утром 4 июня, завершив свой региональный визит в Скандинавию. В рамках регионального визита на Южный Кавказ Клинтон посетила все три международно признанных государства региона – Армению, Грузию и Азербайджан, после чего побывала также и в Турции. Визит получил достаточно большой резонанс в региональной прессе и в политических оценках на Южном Кавказе и за его пределами. Естественно, что визит госсекретаря США преследовал не столько формально-церемониальные, а вполне практические цели. Попробуем проанализировать последствия визита Х.Клинтон на регион Южного Кавказа, с некоторой ретроспективной оценкой данного события.

Актуальность внутриполитической тематики: везде выборы

Начнем с того, что сама география и выбранная дата визита (скорее всего, это последняя поездка госсекретаря в регион в этом статусе) указывают на внутриполитическую значимость ее поездки как для Южного Кавказа, так и для самих Соединенных Штатов. В преддверии президентских выборов в США, в ходе визита Клинтон в Армению и в Грузию речь могла идти, в частности, о приобретении симпатий если не всей армянской диаспоры, то ведущих политических структур армянской общины США. С этой целью Клинтон в ходе визита в Армению подтвердила свои известные формулировки в отношении армяно-турецкого процесса, возложив всю вину за его заморозку на Турцию. Во время пресс-конференции со своим армянским коллегой по итогам переговоров в Ереване Х.Клинтон снова произнесла свой известный слоган «мяч все еще на турецкой стороне», который Эдвард Налбандян с удовольствием неоднократно повторил. Также госсекретарь повторила свои заявления о необходимости мирного урегулирования Карабахского конфликта, но в более жестких формулировках, с учетом произошедшей в ночь накануне ее визита в Ереван азербайджанской диверсии на границе Армении.

Однако достаточно неожиданными оказались озвученные ею оценки прошедших в мае 2012г. парламентских выборов в Армении и лично положительного вклада президента Сержа Саргсяна в их проведении на сравнительно высоком уровне. Более того, Клинтон от своего имени и от имени президента Барака Обамы назвала Сержа Саргсяна предсказуемым и желательным партнером Вашингтона в региональной политике, выразив уверенность в долговременном продолжении такого рода формата. Косвенное, но достаточно многозначительное утверждение, с учетом ожидаемых в начале следующего года президентских выборов в Армении. Такого рода оценки и высказывания из уст госсекретаря США можно считать беспрецедентными в истории армяно-американских связей как минимум с середины 1990-х гг.

Хотя оценки госсекретарем США прошедших выборов в Армении во многом были вызваны объективно существующей ситуацией и проведением этих выборов на должном уровне, они также должны быть оценены как определенного рода реверансы в адрес армянской общины США. Очевидно, что положительные оценки Вашингтоном прошедших парламентских выборов позволят в перспективе более эффективно организовать выделение им финансово-экономической помощи Армении. В этом контексте «неслучайным совпадением», еще до визита Клинтон в наш регион, могли явиться обсуждения в Конгрессе США во второй половине мая 2012г. о возможности увеличения американской помощи Нагорному Карабаху и сохранения на прежнем уровне финансирования Армении.

Другим аспектом внутриполитической значимости визита Клинтон на Южный Кавказ явилось грузинское направление – особенно с учетом значимости грузинской тематике, в том числе в контексте российско-грузинских отношений в приоритетах соперников Барака Обамы из Республиканской партии США. Клинтон призвала Михаила Саакашвили к проведению осенью этого года прозрачных и справедливых выборов, с учетом обостряющегося противостояния грузинских властей с активизирующимся оппозиционным движением «Грузинская мечта» во главе с известным миллиардером Бидзиной Иванишвили. Вместе с тем, исходя как из внутриполитических приоритетов в преддверии американских президентских выборов, так и на фоне «пробуксовки» процесса смягчения и «перезагрузки» американо-российских отношений, Клинтон озвучила также ожидаемые и во многом формальные заявления относительно конфликтов в Абхазии и Южной Осетии, призывая к выводу российских войск из этих регионов.

Также во многом формальными явились заявления Клинтон об активизации грузино-американского военного сотрудничества. Кроме продолжения поставок легкого и стрелкового оружия, а также модернизации грузинских систем РЛС и парка ранее поставленных США транспортно-десантных вертолетов «Ирокез», в том числе преимущественно для ведения миротворческих операций грузинским контингентом в Афганистане, увеличения программ обучения и тренингов для вооруженных сил Грузии, другого рода военно-техническое сотрудничество между Вашингтоном и Тбилиси будет оставаться ограниченным. Решение Вашингтона об отказе поставлять Грузии после грузино-российской войны 2008г. современных наступательных вооружений и военной техники, по-видимому, остается в силе, чтобы не вносить дальнейших осложнений в американо-российские отношения.

Ожидаемое обсуждение иранской тематики

Не менее важной и вполне предсказуемой целью визита Клинтон в регион явилось также обсуждение иранской проблематики. Наиболее активно данный вопрос обсуждался, естественно, в Армении и Азербайджане. Примечательно, что в Ереване Клинтон во время публичной пресс-конференции с журналистами практически не коснулась иранской проблематике (хотя очевидно, что этот вопрос обсуждался с армянским руководством). Это свидетельствует, как минимум, о понимании Вашингтоном всей чувствительности для Армении иранской проблематики, с учетом значимости сотрудничества с Ираном в контексте обеспечения безопасности и коммуникаций Армении. В то же время надо полагать, что во время переговоров госсекретаря США с армянским руководством были продемонстрированы и определенные «красные линии» во взаимоотношениях Еревана и Тегерана.

Что же касается обсуждения иранской проблематики в Баку во время визита Х.Клинтон, то создается впечатление, что азербайджанское руководство весьма настороженно отнеслось к возможности усугубления кризиса вокруг Ирана. Очевидно, что Ильхам Алиев, мягко говоря, не очень хочет вовлечения в возможную военную акцию с использованием территории его страны в качестве военного плацдарма. Да и в целом продолжающееся ухудшение отношений между Баку и Тегераном заставляет азербайджанские власти все более осторожно относиться к предложениям США (и/или Израиля) о более активной роли Азербайджана в возможном военно-политическом противостоянии с Ираном.

В то же время надо отметить, что если в Ереване Клинтон на публичном уровне намеренно публично не затрагивала иранскую проблему, то в Баку такого рода тематикой, во многом оставшейся в стороне во время визита американского госсекретаря, явились проблемы в сфере демократии и прав человека в Азербайджане. Именно эти проблемы, актуальность и серьезность которых в Азербайджане не ставится под сомнение, фактически были сознательно «принесены в жертву» официальным Вашингтоном во время визита Клинтон в Баку – ради достижения некоторых уступок в иранском вопросе и с целью недопущения пророссийского дрейфа со стороны Азербайджана.

Тем не менее, повторимся, по итогам визита госсекретаря США в регион создалось впечатление, что Клинтон не удалось «выбить» у Азербайджана согласие на более серьезное вовлечение в антииранские акции. Впрочем, это тоже было вполне предсказуемо как с учетом все более ухудшающихся ирано-азербайджанских отношений, так и нового раунда волны критики Азербайджана со стороны западных правозащитных структур, усилившихся после проведения в Баку финала песенного конкурса «Евровидения». Неожиданно для самого себя официальный Баку фактически профинансировал помпезным проведением этого музыкального мероприятия новый вал критики по внутриполитической ситуации и в сфере защиты прав человека. Не совсем придя в себя от всего этого, по вполне очевидным причинам официальный Баку не совсем готов полноценно «запрячься» в новый «крестовый поход» Запада против Ирана, несмотря даже на зашкаливший негатив во взаимоотношениях с ИРИ.

Новое армяно-азербайджанское обострение на линии соприкосновения

Наконец одной из наиболее насущных тем, обсуждаемых и озвученных госсекретарем США и в Ереване и в Баку, явилось карабахское урегулирование, совпавшее с резко обострившейся в ночь перед прибытием в регион Хилари Клинтон ситуацией как непосредственно в зоне конфликта, так и на армяно-азербайджанской границе. То, что проблема карабахского урегулирования станет одной из актуальных тем переговоров во время визита Клинтон, было очевидно еще перед их началом. При этом также предполагалось, что главной тематикой переговоров по Карабаху и в Ереване и, особенно, в Баку будет не нереалистичное после казанской встречи в июне 2011г. ускорение непосредственного переговорного процесса (т.е. принятие так называемых Основных принципов урегулирования), а «продавливание» мер по снижению напряженности на линии соприкосновения сторон. Диверсионная акция азербайджанских войск на армяно-азербайджанской границе в ночь на 4 июня и последовавшие за ней «акции возмездия» армянских и карабахских войск на северо-восточных границах Армении и на карабахском направлении, приведшие к гибели десятков солдат, лишь актуализировали данную тематику.

На пресс-конференции в Ереване 4 июня госсекретарь США обещала «серьезно поговорить» с Ильхамом Алиевым в Баку относительно напряженности на линии фронта, а также предложила принять некоторые новые предложения по карабахскому урегулированию, которые были уже позднее обсуждены на встрече министров иностранных дел Армении и Азербайджана в Париже 18 июня.

Что же касается азербайджанской диверсии в ночь на 4 июня 2012г. непосредственно перед прибытием Клинтон в регион, то военно-политическое руководство Азербайджана, видимо, преследовало несколько целей. В частности, продемонстрировать, что Баку не смирился с существующей политической реальностью вокруг Карабахского конфликта и сохраняющимся уже второе десятилетие статус-кво, а также подтвердить «серьезность» своих военных угроз как ресурса политического давления на армянские стороны и международное сообщество.

При этом выбор объекта диверсии не в Нагорном Карабахе (как это случалось ранее), а на линии границы между Арменией и Азербайджаном, следует увязывать с попытками Азербайджана продемонстрировать, что конфликт имеет не трехсторонний (также с участием Нагорного Карабаха), а двусторонний формат – с участием Республики Армения. Не исключено, что решение было принято также с учетом того, что линия фронта в Карабахе намного сильнее укреплена, чем армяно-азербайджанская граница, и карабахские части там намного лучше подготовлены к отражению такого рода диверсий, чем передовые части армянской армии на границе с Азербайджаном.

Именно эти соображения, видимо, лежали в основе мотиваций азербайджанского руководства, отдавшего приказ об осуществлении диверсии в ночь непосредственно перед прибытием Х.Клинтон. Однако результат получился противоположный тому, на который они ожидали и рассчитывали. Реакция американцев, вопреки ожиданиям азербайджанского руководства, была чрезвычайно негативной и лишь актуализировала необходимость укрепления режима перемирия, усилившись аналогичными призывами со стороны двух других сопредседателей Минской группы ОБСЕ (России и Франции), а также НАТО и ЕС. Данная позиция международного сообщества была подкреплена также заявлением президентов трех стран – сопредседателей МГ ОБСЕ – Путина, Олланда и Обамы, сделанных на саммите «Большой двадцатки» в мексиканском Лос-Кабосе также 18 июня 2012г.

Если же цель азербайджанцев состояла в том, чтобы показать серьезность своих военных угроз, то, по результатам «акций возмездия» армянских и карабахских войск, она не была достигнута. Отрицательная арифметика потерь со стороны азербайджанской армии (потерявшей за все эти дни только убитыми почти два десятка своих военнослужащих – по сравнению с 4 погибшими армянскими солдатами) вряд ли может служить серьезным аргументом готовности Азербайджана к реальному возобновлению военных действий. По признанию министра обороны Армении Сейрана Оганяна в интервью Общественному телевидению Армении, реакция армянских войск, приведшая к самым большим единовременным потерям азербайджанской армии на границе с Арменией за весь период после заключения перемирия, была достаточно «непропорциональной».

Вместе с тем ожидающееся ухудшение ситуации вокруг Ирана и скудость ресурсов международного политического давления на Баку не позволяют в полной мере надеяться на принуждение к принятию полноценных мер по снижению напряженности на линии фронта, отвода снайперов, установлению мер доверия. Однако, естественно, не следует также ожидать и дальнейшего ухудшения обстановки на линии соприкосновения сторон или перерастания напряженности в открытые боевые действия. Скорее наоборот: Азербайджан после этих инцидентов, реакции международного сообщества, а также встречи глав МИД Армении и Азербайджана с сопредседателями МГ ОБСЕ в Париже 18 июня несколько снизил частоту напряженности на линии соприкосновения сторон. Однако насколько долговременна эта тенденция – покажет время…

«Глобус» аналитический журнал, номер 8, 2012

Возврат к списку

Другие материалы автора