• am
  • ru
  • en
Версия для печати
29.11.2007

ПЕРЕОСМЫСЛЕНИЕ РОССИЙСКО-АМЕРИКАНСКИХ ОТНОШЕНИЙ

English

   

Давид Оганесян

Putin_Bush (medium) Пожалуй, впервые после развала Советского Союза в политических кругах Соединенных Штатов делается попытка заново переосмыслить российско-американские отношения. Очевидные неудачи американской внешней политики последних лет, а также тот факт, что в ряде вопросов США нуждаются в поддержке России, сделали актуальными переосмысление этих отношений, что долгое время оставалось за рамками вопросов, беспокоящих американскую политическую элиту.

Недавно госсекретарь США Кондолиза Райс охарактеризовала российско-американские отношения как сложные и противоречивые. По ее мнению, в этих отношениях существуют три основные плоскости: сотрудничество в вопросах глобального значения, взаимоотношения на постсоветском пространстве и вашингтонское восприятие внутренней политики России. И если в отношении первого вопроса у госсекретаря сложились хорошие впечатления («С Россией мы добились довольно тесного сотрудничества в сферах борьбы против глобального терроризма и глобальных ядерных угроз. То же можно сказать и о нашей совместной работе в направлении Северной Кореи и, признаться, еще и Ирана...»), то в двух других плоскостях стороны далеки от взаимопонимания.

Американский аналитик Д.Саймс в своей статье, опубликованной недавно в авторитетном американском журнале Foreign Affairs, пытается выяснить основные причины ухудшения отношений между этими двумя странами. С его точки зрения, Соединенные Штаты продолжают относиться к России, как к проигравшей войну стране. Фактически, Д.Саймс озвучивает позицию, которую в последние годы последовательно озвучивают разного рода российские «державники», хотя и не столь четко и не в столь резкой формулировке. Основой этой позиции является утверждение, что Российская Федерация имеет статус «великой державы» и должна подтверждать это проводимой политикой (речь, конечно, идет в основном о внешней политике).

Без сомнений, Холодная война закончилась поражением России, последствием чего явилось военное присутствие победившей стороны на территориях, прежде принадлежащих побежденной стороне. Д.Саймс пишет, что после Второй мировой войны американские войска были дислоцированы в Германии и Японии и оккупировали эти страны, чего не произошло после окончания Холодной войны. Однако он забывает отметить, что в то время ни Германия, ни Япония не имели того огромного арсенала ядерного оружия, который бы сделал невозможным всякую глобальную войну кроме ее «холодного» варианта. После окончания Холодной войны войсковые подразделения США и их союзников были дислоцированы на территориях бывшего СССР и союзных стран. Трудно представить, что все это неизвестно американскому аналитику, потому единственным осмысленным выводом является то, что в своей статье, получившей довольно широкий резонанс, он пытается предложить новые идеологические подходы для российско-американских отношений.

Побудительные причины формирования подобного нового подхода понятны: они на поверхности. США весьма озабочены множеством проблем: тенденциями развитий в Ираке и Афганистане, проблемой прихода антиамериканских сил к власти в ряде стран Латинской Америки, неблагоприятными (с точки зрения американских интересов) развитиями политических процессов по ряду проблем на Среднем Востоке, ядерными программами Северной Кореи и Ирана и т.д. В этих условиях, естественно, США должны стремиться по возможности сгладить противоречия с Россией и создать благоприятную основу для сотрудничества.

Возможно, в отношениях с Россией настал момент, когда американская политическая элита подтвердит статус РФ как «великой державы». Из этого, однако, не следует, что, согласно обсуждаемому время от времени мнению, США могут или должны стремиться превратить Россию в союзника. Пожалуй, возможным это может стать лишь в том случае, если Китай откажется от своих стабильных принципов и примется за осуществление агрессивной внешней политики за пределами своего естественного географического ареала, что пока еще оценивается экспертами как маловероятное, одновременно трудно прогнозируемое развитие.

А существующие ныне проблемы в российско-американских отношениях очевидны: цель Соединенных Штатов – вовлечь в НАТО Украину и Грузию, что делает неизбежным американское военное присутствие в Черном море; приостановка действия ряда договоров по ограничению вооружений; осуществление глобальных инфраструктурных программ в обход России; планы по размещению элементов систем ПРО США в Польше и Чехии и ряд других вопросов, к которым Москва, восстановившая свою экономическую самостоятельность благодаря нефтегазовым доходам, имеет отрицательное отношение и все подобные действия воспринимает как проявления враждебности.

По всей вероятности, в течение всего периода, предшествующего президентским выборам в США, российско-американские отношения будут в списке вопросов, обсуждаемых кандидатами. Несмотря на то, что и республиканские кандидаты, и кандидаты от демократов уже давно начали свои дебаты, однако российская тема пока еще серьезно не рассматривалась, что свидетельствует о восприятии политической элитой США отношений с Россией.

Однако в Москве очень внимательно следят за колебаниями в американском политическом поле и ревностно относятся к недостатку внимания к ним. Американские специалисты начали понимать не только причины такой обеспокоенности, но и ту позитивную роль, которую Москва может сыграть в проблемах, связанных с Афганистаном, Ираном, Северной Кореей, в борьбе против террористических сетей и т.д. Однако, с другой стоны, они также хорошо осознают, что более тесное сотрудничество с РФ может привести к расширению зон влияния РФ, и Москва начнет проводить самостоятельную политику в регионах, откуда некогда был вытеснен Советский Союз.

Это важное обстоятельство вновь и вновь заставляет программаторов американской политики вернуться к результатам, зафиксированным по окончании Холодной войны, и продолжать пренебрегать интересами РФ, избегая лишь нестабильности в стране с тысячами единиц ядерного оружия. В качестве основы долгосрочной политики такой подход, несомненно, неприемлем не только для России, но и для самих американцев. Выходы из кажущегося замкнутым круга также очевидны, однако требуют наличия намного более серьезного политического потенциала, нежели имеется сегодня.

Хотя еще в 70-е годы прошлого столетия стало преобладающим мнение, согласно которому «идеология почила в бозе» и единственной движущей силой международной политики стали реальные интересы, все события, последовавшие окончанию Холодной войны, свидетельствуют о том, что без четкой идеологии и выражающих ее идеологем очень трудно выражать и проявлять не только государственные, но и групповые интересы.

Идеология, которая продвигала интересы США, основывалась на идеологеме «демократия». Можно предположить, что американские интеллектуалы действительно были намерены укоренить демократическую модель во всем мире, сделать мир более предсказуемым и управляемым. Однако именно в американском обществе демократия является не столько идеологемой, сколько инструментом социального регламентирования и регулирования. Стремясь сохранить этот шаблон, американская пропагандистская машина превратила этот социальный инструмент в некое сверхъестественное средство спасения, в основную мифологему мифологической же системы, и превращение это осуществляется не столько посредством функциональных процессов, сколько церемониально.

В России правила игры были приняты: посредством имитации выборов и других демократических процессов ритуалы были проведены. Вопрос в том, что после и в результате всего этого проявилась цель получить компенсацию: выйти из рядов проигравших и, как следствие, получить реальные политические и экономические дивиденды.

Здесь уже real politic входит в явное противоречие с мифополитикой. Заявляя, что одним из основных препятствий для развития российско-американских отношений является проводимая Кремлем внутренняя политика, госсекретарь США Кондолиза Райс не то что пытается использовать «недостаточную демократичность» России в качестве средства давления на администрацию Путина, а действительно верит, что Соединенные Штаты имеют право вмешиваться во внутренние дела РФ, дабы не позволить укрепиться «авторитарному капитализму» (так американские специалисты характеризуют политические системы, созданные в России и Китае).

Почти те же умонастроения главенствуют в российской политической элите, когда пускается в обиход понятие «суверенная демократия», которая, будучи компромиссной по своей сути («мы стали демократами, как требовалось, а взамен вы должны признать наш суверенитет»), в действительности выражает умонастроения, связанные со стремлением получать прибыль вне зависимости от кого-либо и чего-либо. В этом смысле намного честнее определение «либеральная империя».

В заключение можно прогнозировать, что, несмотря на то, что в следующем году у Белого дома будет новый хозяин, который будет вынужден выказать несколько «отредактированное» отношение к российско-американским связям, однако мировоззренческие и идеологические противоречия, обуславливающие сущность этих связей, не позволят, чтобы значительно изменился характер взаимоотношений двух стран.


Возврат к списку
Другие материалы автора