СИСТЕМНЫЕ ИЗМЕНЕНИЯ

26.03.2009

СИСТЕМНЫЕ ИЗМЕНЕНИЯ

Гагик Арутюнян

Gagik_Harutyunyan (original) То, что сегодня происходит в мире, в экспертном сообществе однозначно характеризуется как системный кризис. Такая формулировка оправдана, поскольку почти во всех сферах жизнедеятельности происходят изменения, сопровождающиеся экономическим спадом, созданием новых очагов терроризма и политической нестабильности.

Вызовы многополярного мира

Главным процессом в политическом пространстве является становление многополярного миропорядка. Геополитические контуры этой новой системы не определены, а правила игры еще не разработаны. Это побуждает субъектов международных отношений уточнить свою текущую политику и попытаться разработать принципиально новую стратегию. Вышеотмеченные тенденции понятны: многие начали адекватно воспринимать политическую философию доминирующих раньше Соединенных Штатов и действовать в соответствии с ней. Сегодня центров глобальных сил несколько, существующие между ними противоречия подвергаются логике «Холодной войны» и принимают форму военных (локальные войны), дипломатических и информационных конфликтов. Нынешний экономический кризис, по сути, также является геоэкономической составляющей «Холодной войны»: падение цен на энергоносители и другие природные ресурсы, российско-украинская «газовая война», сокращение производительных мощностей и другие негативные явления больше всего «бьют» по России и Китаю, что напоминает экономическую борьбу против «соцлагеря», проводимую Соединенными Штатами в годы Первой холодной войны

Примечательно, что сегодня противоречия усугубляются не только между традиционными конкурентами (США-РФ, США-КНР, США-исламские страны), но и в замаскированном виде между ЕС и США. Например, отклонение «Лиссабонского соглашения» (которое должно было заменить отклоненную ранее «евроконституцию») на состоявшемся в Ирландии в июле 2008г. референдуме официальные круги ЕС обусловливают деятельностью Пентагона и ЦРУ (в связи с этим даже было проведено неофициальное расследование)¹.

Оценки, которые даются политическим развитиям в новой сложившейся ситуации, разнохарактерны и противоречивы. Однако в одном вопросе политико-аналитическое сообщество, похоже, едино: становление многополярного миропорядка содержит большие угрозы, и в этом контексте вероятность возникновения новых военных конфликтов неизбежно возрастет.

Пессимистические сценарии будущего

Культура политических прогнозов больше всего развита в США, и в этом плане примечателен представленный в 2008г. в Сенат доклад американских разведслужб², в котором, подразумевая Северную Корею и Иран, отмечаются угрозы, связанные с распространением оружия массового поражения (ОМП). Примечательно, что помимо рассмотрения сложившейся в Ираке, Афганистане и Пакистане сложной ситуации, в докладе нашли место вопросы создания возможной политической нестабильности в Европе (см. выше). В другом докладе, подготовленном Службой внутренней безопасности, считается реалистическим, что в ближайшие пять лет Соединенные Штаты могут подвергнуться террористической атаке с применением ОМП³. В отдельном анализе нуждается и доклад Национального совета по разведке США (NIC) «Глобальные тенденции-2025», также содержащий тревожные оттенки⁴.

Российские аналитики тоже настроены не оптимистично⁵. Некоторые из них склонны к мысли, что после 11 сентября военное положение носит продолжительный характер, и с подобным подходом трудно не согласиться. Другие считают, что создавшийся кризис может привести к широкомасштабной ядерной войне. Примечательно, что в 2008г. США и Россия пересмотрели свои военные доктрины, а ЕС, Великобритания и Китай осуществляют военные реформы⁶.

Рассматривая прогнозы исследовательских центров и отдельных экспертов, следует учесть, что они содержат информационно-пропагандистский элемент и, тем самым, отчасти преследуют тактические цели. Известно также, что подобные прогнозы в некоторой степени направляют возможные развития будущего и, что самое главное, достаточно обоснованы объективно: в отличие от двуполярной системы (США-СССР), в многополярном мире механизмы «сдерживающей политики» пока не разработаны, нет серьезных договоров об ограничении стратегического вооружения и так далее. Все это повышает вероятность широкомасштабной, а может и ядерной войны.

«Геополитическое наследие» президента Джорджа Буша – Ближний и Средний Восток (БСВ)

В контексте войны с применением ОМП в последние годы (особенно в 2003-2007гг.) «рисковым» регионом считался БСВ, где в связи с иранской ядерной программой и иракскими развитиями крайне обострились отношения Соединенных Штатов и их союзника Израиля с Ираном. Нынче (несмотря на начатый в декабре 2008г. очередной вооруженный палестино-израильский конфликт) впечатление таково, будто стороны достигли неофициальных договоренностей, что заметно разрядило атмосферу нетерпимости и, тем самым, снизило опасность ядерной войны в регионе. Об этом свидетельствует пассивная позиция организации «Хизбалла» в нынешнем конфликте и, в частности, тот факт, что 11 января с.г. аятолла Али Хаменеи издал указ («фатх»), запрещающий гражданам Ирана участвовать в войне и совершать террористические акты против Израиля.

Примечательно, что в ходе израильско-палестинского конфликта наиболее радикальную позицию приняла Турция. Премьер-министр Эрдоган, подняв вопрос пресечения членства Израиля в ООН, попытался показаться «больше католиком, чем Папа Римский» и, тем самым, претендовать на статус лидера исламского мира. Тогда как основной причиной турецко-израильских противоречий является актуализированный вследствие иракской войны курдский фактор, и в этом вопросе подходы Турции ближе к проводимой в этом направлении политике Ирана. Вдобавок, ослабление американского влияния в регионе, начавшийся во внутренней сфере «кризис идентичности» и другие проблемы вынуждают Турцию искать новых стратегических партнеров в Евразии, среди которых, возможно, займет место также Россия. Очевидно также, что этой же логике подчиняются известные тенденции в отношении Армении. В любом случае, сегодня национальные интересы Турции и Израиля принципиально разнятся, и бывшее стратегическое сотрудничество между этими странами, по всей видимости, осталось в прошлом⁷.

Исходя из представленных тенденций, нельзя исключать, что в будущем опорными пунктами США в регионе будут Израиль, с некоторыми оговорками Иран (в связи с этим следует вспомнить, что ранее отношения Израиль-Иран и США-Иран были достаточно тесными) и курдские формирования, имеющие статус, близкий к государственному. С точки зрения классической стратегии, эта схема оптимальна для американцев, поскольку существующие между сторонами противоречия существенно повысят роль США. В этих вопросах следует особо выделить стратегию Джорджа Буша, который не только перекроил этот ключевой регион, но и максимально привел политическое содержание БСВ в соответствие с национальными интересами Соединенных Штатов и Израиля. Можно констатировать, что президент Буш, применив силовые методы и проигнорировав потери своего личного рейтинга, оставил своему преемнику огромный «геополитический капитал».

«Широкомасштабный PR-проект» президента Барака Обамы

Еще в 2007г. в американских экспертных прогнозах были «обрисованы» сравнительно «мирные» тенденции в БСВ⁸. Прогнозировалось также изменение политики США после президентских выборов 2008г: уже предполагалось, что в их результате на замену «неоконсерваторам» придут демократы. В этих докладах подчеркивалось, что в условиях «отступления» Соединенных Штатов доктрина применения превентивных военных действий будет заменена стратегией «мягкой силы».

Однако внешним наблюдателям, следящим за прогнозами и предвыборными процессами, трудно было представить убедительную победу сенатора Обамы и оценить влияние этой победы на США и глобальную политику в целом. Безусловно, еще рано говорить о политических достижениях новоизбранного президента, однако очевидно, что политический истэблишмент США осуществил широкомасштабный PR-проект, который условно можно назвать Барак Обама. Комментаторы едины во мнении в вопросе о том, что миссией новоизбранного президента является повышение крайне низкого рейтинга Соединенных Штатов в международном сообществе, и с подобным подходом трудно не согласиться. Неудивительно, что первый указ нового президента был о закрытии печально известной тюрьмы в Гуантанамо. В сжатые сроки ожидается также вывод американских вооруженных сил (ВС) из Ирака. Однако заметим, что этот последний шаг, по всей видимости, должен продолжить «большую стратегию» администрации Буша, поскольку оккупация Ирака американцами, согласно существующим фактам и версиям, в первую очередь, преследовала цель создать «управляемый хаос» и расколоть эту страну. Нынешние реалии в Ираке свидетельствуют о том, что значительная часть этой задачи выполнена: Ирак разделен между суннитами, шиитами и курдами, а в стране царит анархия. За годы оккупации в Ираке в результате насильственных действий погибли около 500 тысяч местных жителей. В то же время, присутствие американских ВС в некоторой степени ограничивает террор и межрелигиозные столкновения, и можно предположить, что вывод оккупационных войск может способствовать росту терроризма в этой стране. Иными словами, нынешняя администрация США попытается продолжить политику своего предшественника и одновременно придаст ей «приемлемые» для американского и международного сообщества вид и формат. Считаем, что подобный подход будет применяться также в других направлениях американской политики.

Как бы то ни было, нужно констатировать, что «ядерные акценты» в БСВ заметно смягчились. Сегодня вопрос ядерной войны еще более активизировался в плоскости отношений Индия-Пакистан. Как в свое время метко отметил один политический комментатор, «если в годы Холодной войны находящееся в распоряжении СССР и США большое количество ракет было превентивным фактором, поскольку в случае войны обе державы могли быть стерты с лица земли, то ограниченное количество ядерных ракет в случае Индии и Пакистана имеет обратный эффект: в условиях отсутствия взаимного согласия и возможности внезапной атаки противника страх оказаться в безвыходном положении увеличивает желание применить ракеты».

Конфронтация Пакистан-Индия, или политическая технология «положительный результат из отрицательных процессов»

Когда 19 августа 2008г. под давлением оппозиции президент Пакистана Первез Мушараф подал в отставку, международная общественность в основном следила за происходящими в Южной Осетии развитиями грузино-российской войны: другие политические события были оттеснены на второй план. Между тем, Центральная Азия – ключевой с точки зрения классической геополитики регион, и сверхдержавы всегда стремились установить контроль над этой частью Евразии. Не вдаваясь в исторические события и военно-политические развития последнего периода, вспомним, что сразу после 11 сентября главной мишенью США стал Афганистан. Примечательно, что в 2001г. вновь была применена политтехнология, которую условно можно назвать «положительным результатом из отрицательных процессов»: приняв за основу и используя теракт 11 сентября (отрицательный процесс), Соединенные Штаты (совместно с НАТО) трансформировали его в крупное геополитическое достижение и утвердили военное присутствие в Центральной Азии, по соседству со своими основными конкурентами – Россией и Китаем (положительный результат). Ранее такая технология была применена, например, в декабре 1941г., когда атака на Перл Харбор была использована для участия во Второй мировой войне, а совсем недавно, в 2008г., примерами такого подхода могут служить «цветные» избирательные процессы в РА⁹ и российско-грузинская война¹⁰. В этой политической концепции сегодня особая важность придается информационному фактору, что позволяет некоторым исследователям представлять его как составляющую «информационных войн третьего поколения».

Возвращаясь к вынужденной отставке президента Мушарафа, можно констатировать, что при новых властях значительно снизилась и без того не столь высокая управляемость пакистанского государства. Согласно некоторым версиям, подобная тенденция совпадает с программами Великобритании и США в этом регионе, предполагающими дестабилизацию региона, исходя из концепции «управляемый хаос» (см. приведенный выше пример Ирака), и в результате, в частности, попытку ослабить их конкурента – Китай.

О наличии подобной стратегии в рамках вышеупомянутой версии может свидетельствовать террористическое нападение на индийский город Мумбай в ноябре 2008г., организация которого была приписана пакистанским властям и, в частности, Межведомственной разведке этой страны ISI¹¹. По мнению не только индийского правительства, но и независимых экспертов, террористический акт был разработан именно спецслужбами. В связи с этим отметим, что эксперты сферы спецслужб почти едины во мнении, что движение «Талибан» и Бен Ладен являются результатами совместной работы ISI и ЦРУ: такой стиль действий характерен для американских (и не только американских) спецслужб. В частности, существует версия о том, что исламские экстремисты из нашумевших «секретных» тюрем в Гуантанамо и Центральной Европе вербовались и «программировались» спецслужбами – с целью организации «управляемого террора» в будущем. Косвенно в пользу такой версии говорят сообщения, согласно которым большинство бывших узников этих тюрем опять начинают заниматься террористической деятельностью¹².

В результате совершенного в Мумбае теракта, отношения Индия-Пакистан крайне обострились, войска скопились на границе, а СМИ начали рассматривать возможность ядерной войны. Примечательно, что еще в 1997-2001гг. аналитическая и военная элита США разработала документы «Азия-2025» и «Единое видение-2020» ("Asia 2025" and "Joint Vision 2020"), в которых, в частности, были разработаны сценарии возможной ядерной конфронтации Пакистан-Индия¹³. Особого внимания заслуживает следующий сценарий.

Сценарий «Новые порядки в Южной Азии»

В 2010г. Пакистан находится в глубоком кризисе: экономика переживает спад, из-за неспособности властей страна дестабилизируется, восстают некоторые племена, активизируются исламские радикалы, которые в 2012г. вторгаются в индийский штат Кашмир и берут его под свой контроль. Индия, благодаря сотрудничеству с США обогнавшая в своем развитии Китай и ставшая ведущим государством региона, требует у Пакистана сдержать радикалов и вывести их из Кашмира. Однако ослабевшие пакистанские власти не в состоянии выполнить это требование. Индусы вводят в штат дополнительные войска. Пакистан требует вывести их, и ему в этом вопросе содействует Китай, который начинает концентрировать свои войска у границы с Индией. В развития вмешиваются США: посылают в регион морской флот и настойчиво требуют у Китая сохранять нейтралитет.

Конфликт достигает апогея, когда Индия, опасаясь применения ОМП со стороны Пакистана, наносит неядерный ракетный удар по опорным пунктам ОМП и лагерям террористов этой страны (согласно другому сценарию, поводом к военным действиям становится уничтожение в кашмирском небе индийского самолета (перевозящего министров и высокопоставленных офицеров) выпущенными со стороны Пакистана ракетами). В ответ Пакистан применяет против Индии ядерное оружие. В результате развязанной ядерной войны (в которой с индийской стороны активно участвуют США, нанося ракетные удары по пакистанским ядерным опорным пунктам) и создавшегося хаоса в 2020г. Пакистан как государство перестает существовать, тогда как Индия становится бесспорным лидером, с которым стремятся установить тесные отношения почти все азиатские страны и, в первую очередь, Иран.

Этот сценарий, с точки зрения интересов США, оценивается как самый благоприятный. В результате войны основной конкурент Соединенных Штатов – Китай – оттесняется на второй план, а роль азиатских лидеров берут на себя Иран и Индия – стратегический партнер США. С Индией американцы в последние годы повысили уровень сотрудничества (в том числе, в ядерной сфере). Как было отмечено выше, в отношении Ирана США применяют новую стратегию, в случае успеха которой отношения между этими странами могут носить партнерский характер.

Другие возможные варианты развитий

В американских разработках присутствуют также варианты, подтверждающие доминирование Китая и предполагающие вывод США из Южной Азии и Азиатско-Тихоокеанского региона (так называемый сценарий «Сильный Китай»). Исходя из нынешних тенденций развития Китая, можно полагать, что такой сценарий более реалистичен, нежели сценарий «Новые порядки в Южной Азии». В то же время, в многополярной системе Соединенные Штаты являются «первыми среди равных», и последовательно проводимая ими стратегия может существенно повлиять на любой кажущийся естественным процесс.

Помимо прочего, нельзя также исключить возможность диаметрально противоположных сценариев: 12 января советник новоизбранного президента США Збигнев Бжезинский в Пекине призвал создать «большую двойку» США-КНР (G 2), которой будет под силу урегулировать основные глобальные проблемы¹⁴.

Однако пока неизвестно, как откликнется на это предложение Китай. Один из классиков в свое время говорил, что «дружить с англосаксами намного опаснее, нежели конфликтовать с ними». Это обстоятельство, должно быть, хорошо поняли китайцы, пережившие в 19-м веке унижения британцев в «опиумных войнах». «Камнем преткновения» в отношениях КНР-США остается вопрос Тайваня. В то же время, восстановление и относительное потепление американо-китайских отношений в годы Первой холодной войны вынудили СССР ценой больших усилий перестроить свою оборонную систему. Как бы то ни было, в многополярной системе международные отношения претерпят существенные изменения, и в этом контексте возможны также неожиданные развития.

¹См., например, http://www.earthtimes.org/articles/show/234077,report-reveals-more-about-irish-lisbon-treaty-no-campaign-funding.html

²http://www.washprofile.org/ru/node/7830

³Homeland Security forecasts 5-year terror threats, http://news.yahoo.com/s/ap/20081225/ap_on_go_ca_st_pe/homeland_threat_forecast

⁴«Global trends 2025”, A Transformed World, http://www.dni.gov/nic/PDF_2025/2025_Global_Trends_Final_Report.pdf

⁵Константин Симонов, Россия идет на войну. Политический класс, #9(45), с. 61, 2008; Шамсудин Мамаев, Кто победит в четвертой мировой войне, http://www.eurasianhome. org/xml/t/print/xml?lang=ru&nic=opinion&pid=1299; Михаил Леонтьев, Россия – ядро нового мира, http://inosmi.ru/print/246253.html,

⁶Washington Post обнаружила секретную стратегию Пентагона, http://lenta.ru/news/2008/07/31/enemy/_Printed.htm; Пентагон принял директиву о подготовке к ассиметричной войне; http://lenta.ru./news/2008/12/04/irregular; Владимир Соловьев, Верные враги, http://www.kommersant.ru/doc.aspx?DocsID=1099153; Министерство обороны России готовится воевать в трех локальных конфликтах, http://regnum.ru/news/1102601.html; Евросоюз пытается выработать концепцию объединенных вооруженных сил, http://www.apn.ru/news/print/20480.htm

⁷Стратегического союза между Анкарой и Тель-Авивом уже нет: армянский аналитик, http://www.regnum.ru/news/armenia/1111722.html

⁸См., в частности, Гагик Тер-Арутюнянц, Новые геополитические реалии. Голос Армении, #2(19652), 17.01.2008.

⁹Гагик Арутюнян, О выборных и поствыборных процессах в Армении

¹⁰Гагик Арутюнян, Особенности военного конфликта вокруг Южной Осетии. 21 Век, #2(8), с. 3, 2008.

¹¹Антон Меснянко, Пакистану доказали его причастность к терактам, http://www.utro.ru/articles/2009/01/05/790429.shtml

¹²См. например, http://lenta.ru/news/2009/01/14/gitmo

¹³"Asia 2025" and "Joint Vision 2020". Blueprint for permanent militarization of America by Srdja Trifkovic. The Rockford Institute – Center for International Affairs. Thursday, September 21, 2001, http://www.Rockfordinstitute.org/NewsST092100.htm; Walden Bello, Asia 2025: The Pentagon Prepares for Asian Wars, http://www.pl.net/8politics/pentagon; Дмитрий Регентов, США и Азия. Пасьянс по правилам "Азия 2025". Оценки Пентагона по развитию ситуации в Азии, http://www.abirus.ru/o/r usa.htm

¹⁴Максим Момот, Мир на двоих, http://lenta.ru/articles/2009/01/15/brzezinski/

Возврат к списку

Другие материалы автора