ЯАД ВАШЕМ И ИЗРАИЛЬСКОЕ ОБЩЕСТВО
В разработке политики памяти общества большую роль играют музеи, созданные для сохранения этой памяти. Как правило, связь эта бывает взаимной: изменения, происшедшие в обществе, в той или иной мере отражаются в музейных экспозициях, в пропагандистских комментариях с использованием музейных средств. Бывает и наоборот: музеи действуют в направлении актуализации неких идей, пока еще относительно мало волнующих общество.
Данная работа, посвященная связи протекающих в обществе процессов с изменениями комментариев Холокоста, базируется на одной части объемного труда сотрудника Канадского центра немецких и европейских исследований (The Canadian Centre for German and European Studies), независимого исследователя, доктора Матиаса Хаса (Matthias Haβ)1.
Путь, который избрало общество Израиля в своем отношении к истории уничтожения европейского еврейства, в последние десятилетия претерпел изменения в плане формы, содержания и интенсивности обращения к теме. Формы приспосабливания к прошлому, примирению с ним, можно уместить в трех тематических категориях: «Бедствие и героизм», «Бедствие и возрождение», «Бедствие и спасение (redemption)». Бедствие уничтожения евреев сопоставляется с героизмом бойцов Сопротивления, возрождением государства Израиль и идеей спасения, несущей определенный религиозный смысл.
Большинство из обсуждений, ведущихся на тему Яад Вашема, проявляют эту двойственность. Так, официальное название Яад Вашема звучит следующим образом: «Компетентный орган (обеспечения) памяти жертв и героев Холокоста» (подчеркнуто нами – А.М.). Территория, предназначенная для мемориального комплекса, является частью горы Памяти в Иерусалиме. С другой стороны, гора Герцль, находящаяся в непосредственной близости, является центральным кладбищем израильских солдат. И основатель сионизма Теодор Герцль (чьим именем названа гора), и все президенты и премьеры страны также похоронены там. Сам выбор местности выказывает основные комментарии, имеющиеся по вопросу Холокоста: роль героизма более существенна, нежели гибель жертв, а Холокост тесно связан с основанием государства Израиль – это путь от бедствий к возрождению. Важно также заметить, что Яад Вашем находится на том склоне горы, который не обращен к Иерусалиму, тогда как могилы премьеров смотрят на город.
Мемориальный комплекс основан в 1953г. по решению парламента государства, и функции национального мемориального комплекса четко зафиксированы в учреждающем его законе. Девять статей закона разъясняют, кто должен поминаться: жертвы, семьи, общины, герои, еврейские солдаты, партизаны, содействующие им и те, кто старался не уронить свое достоинство. Таким образом, шесть из девяти статей адресованы борьбе, сопротивлению. Это довольно четкое положение. Серьезное внимание, уделяемое сопротивлению, борьбе, является одной из главных задач Яад Вашема. Тема борьбы очень широко комментируется. Скрытым смыслом концентрированности на этом является предположение, что все те, кто не сопротивлялся, согласно обобщенной формулировке тех времен, «были зарезаны как бараны».
В первых планах строительства Яад Вашема предполагалось создание архива, библиотеки, синагоги, зала памяти, зала героизма и памятника вечности. Таким образом, предполагалось наличие разных площадей для сохранения памяти разного типа: например, зала памяти для шести миллионов жертв и зала героизма для борцов с нацизмом. Наличие разных по функциональному назначению площадей позволяло помнить по-разному: синагога предназначалась для религиозных обрядов, тогда как памятник вечности – для сионистских моделей светского типа. Изначально было также предусмотрено собрать имена всех жертв. Начиная с момента своего формирования, одной из своих функций Яад Вашем считает создание хотя бы символического кладбища для всех тех многочисленных жертв, у которых нет реальной могилы.
На начальной стадии существования мемориала в перечислении его функций отсутствовали четкие формулировки. Так, некоторые составляющие рассматривались как определяющие: например, архив, разные памятные площади, символическое гражданство жертв (в конечном итоге эта составляющая так и не была реализована), однако для израильского общества четкое осознание смысла данного учреждения отсутствовало. Яад Вашем не был мемориальным музеем в нынешнем понимании. В частности, было не ясно, кто является основным потребителем предъявляемой информации: неопределенно заявлялось, что материалы должны быть опубликованы, чтобы сделать их доступными людям. А почему они должны были представлять интерес, какой была цель – ответ не был сформулирован. Предполагалось, что это самоочевидно. Этим, в частности, объясняется тот факт, что вокруг учреждения Яад Вашема отсутствовали обсуждения и общественные конфликты: для этого учреждения не существовало четкого определения цели. Обязанностями Яад Вашема считались: а) собрание и публикация посвященных Холокосту материалов, б) решение задачи сохранения памяти и ее увековечения, в) озвучивание уроков последствий Холокоста, хотя этот последний аспект был осознан относительно позднее.
В первые годы существования Яад Вашем не занимал центрального места в мемориальной культуре Израиля. Даже память о Холокосте для общества не была столь важна. Выжившие молчали. Более важным и первостепенным считалось развитие государства и общества, что оставляло очень мало места для вспоминания прошлого. Бывшие партизаны и бойцы Сопротивления были единственными, кто использовал Яад Вашем в качестве мемориала. Ситуация несколько изменилась в конце 1950-х гг., когда Совет Яад Вашема принялся проводить церемонии Дня памяти Холокоста (Yom Ha Shoa/Holocaust Remembrance Day), которым стали придавать государственное значение. Это привело к принятию решения об официальности (с участием государственных мужей) церемониала, проводимого в Яад Вашеме. На этих церемониях часто присутствовали президент и премьер страны, главные раввины, множество министров, что привлекло внимание общества к мемориалу. Церемонии проводились согласно светскому восприятию нового государства, религиозный элемент играл весьма небольшую роль. Однако уже в начале 1960-х годов представители религиозных групп встретились в Яад Вашеме и решили молитвами и обрядами придать Дню памяти более мощный религиозный характер.
До середины шестидесятых в обществе Яад Вашем считался организацией с относительно низким уровнем информированности общества об ее деятельности, в частности не просматривались какие-то связи между процессами, протекающими в то время, и историей Холокоста. Общественные обсуждения вокруг Холокоста, а также вопроса возмещения урона Германией, судебного процесса над Рудольфом Кастнером и Отто Адольфом Эйхманом (обвиняющихся, соответственно, в сотрудничестве с нацистами в годы войны и в массовой отправке евреев в гетто и концлагеря), - все это происходило вне Яад Вашема. Дискурсам вокруг тем «Бедствие и героизм», «Бедствие и возрождение» не придавали особого значения. Однако ситуация стала драматически меняться после 1967г.
Шестидневная война существенно повлияла на восприятия израильским обществом Холокоста и Яад Вашема. После этой войны Яад Вашем был вовлечен в обсуждения вопросов, связанных с политикой памяти. Сейчас уже выступающие во время церемоний Дня памяти Холокоста проводили прямые параллели между политической ситуацией тех дней и, особенно, конфликтами с арабскими странами и палестинцами. Увеличилось и число посещающих мероприятия. Все большие группы солдат приходили (или приводились) в Яад Вашем. Эти посещения способствовали тому, чтобы солдаты связали свою нынешнюю борьбу с событиями прошлого, придав тем самым новый смысл нынешним боевым действиям. История Холокоста была использована для мобилизации общества. Во время этих обсуждений борьба против нацистов была объединена с войнами за независимость, состоявшимися в 1948, 1967 и 1973гг., сформулировав тем самым явление единой борьбы за выживание, ведущейся еврейским народом.
В официальных выступлениях в Яад Вашеме создавалась прямая связь между национал-социалистами и некоторыми палестинскими группами, представляемыми последователями Юлиуса Штрейхера (видный деятель нацистской пропагандистской машины, издатель антисемитской литературы) и Генриха Гиммлера. Таким образом, способствуя формированию национальной идентичности, Холокост служил решению задач дня. Подобные сопоставления показывали также, насколько была жива память о Холокосте в тот период. Проведение таких параллелей создавало впечатление, что история повторяется. Подобное комментирование этой новой опасности уничтожения и разрухи также означало, что попросту игнорировались, не воспринимались истории тех выживших, которые не участвовали в движении Сопротивления и в партизанской борьбе.
Подобное использование памяти о Холокосте с политическими целями продолжалось в конце 1960-х и в 1970-е годы. Однако начиная с 1980-х годов ситуация изменилась, и исчезло указывание на прямые связи между Холокостом и текущей политической ситуацией. Для этого были две причины. Первое – это то, что Яад Вашем все более представлялся как высоко профессиональный музей, образовательное учреждение, как некий мемориальный комплекс, решающий своеобразные задачи. Вторая причина была связана с комплексным характером политической ситуации и международными интересами. Использование исторических событий Холокоста для объяснения политических отношений казалось все более невозможным и неуместным.
Для общества Израиля одним из результатов мобилизации памяти о Холокосте явилось возрастание значимости Яад Вашема и расширения мемориального комплекса. Была пересмотрена маленькая экспозиция конца 1950-х годов, и в 1973г. была открыта новая центральная экспозиция. Тем не менее, продолжали акцентироваться партизанская борьба и Сопротивление, однако постепенно происходили и изменения. Так, начался образовательный процесс, были созданы новые комплексы памяти, мемориальный комплекс еврейских солдат, воевавших во многих армиях, была оформлена аллея уничтоженных общин. Таким образом, мы видим, как расширялся ракурс обозрения Холокоста: в частности, суженная концентрация на теме Сопротивления уступило место более целостному и многостороннему представлению гонений против евреев.
Таким образом, за свою историю Яад Вашем подвергся раду изменений. Ежегодно его посещают более двух миллионов человек. То, что в свое время начиналось как архив и исследовательский институт, переросло в место памяти и упоминаний. Акцентирование Сопротивления постепенно переросло в расширенное представление вопросов и касается всех групп еврейских жертв. Параллельно с увеличением площадей, предназначенных для возрождения и сохранения памяти, в мемориальном комплексе начали действовать музей истории, образовательный отдел. Нынешний облик Яад Вашема характеризуется ими. По сравнению с 1970-ми годами, значительно возросла значимость этой организации внутри израильского общества. Это также отражает изменения, происшедшие в обществе начиная с тех лет. Пока общество интенсивно не обратилось к теме Холокоста, Яад Вашем не имел конкретной миссии. Но сразу же, как только после шестидневной войны 1967г. было отмечено увеличение интереса к истории Холокоста, также усилилось значение, которое стали придавать Яад Вашему. После этого Яад Вашем стал местом, где определялась и прояснялась роль Холокоста в Израиле. Формы, в каких общество Израиля отмечает Холокост, определяются здесь. Яад Вашем является организацией, пользующейся большим доверием, и в основном отражает общую, объединенную систему представлений, имеющихся среди израильтян.
Важно также отметить, что интересы учреждения и государства не сталкиваются, и по этой причине в обществе не существует обсуждений или споров вокруг концепта или идеологической направленности Яад Вашема. Использование Холокоста как и Яад Вашема в политических целях в этой организации не встречает какого-либо сопротивления. Более широкое толкование поставленных перед ней задач и его использование в политических целях, как и обусловленные этим музейные изменения, превращение структуры памяти в образовательное учреждение созвучны интересам общества и приветствуются политическими силами. Сегодня Яад Вашем полностью является носителем священного смысла и этим сравним с другими священными местами. Он является светской, сионистской святыней Израиля.
1См. Matthias Haβ, The Politics of Memory in Germany, Israel and the United States of America. The Canadian Centre for German and European Studies, Working Paper Series Number 9, pp. 6-12.
Возврат к списку
Другие материалы автора