НОВЫЕ ГЕОПОЛИТИЧЕСКИЕ РЕАЛИИ

26.12.2007

НОВЫЕ ГЕОПОЛИТИЧЕСКИЕ РЕАЛИИ

Гагик Тер-Арутюнян

С точки зрения геополитических развитий, близящийся к концу 2007-й год был весьма своеобразен. Проходящие в экспертном сообществе обсуждения о формировании многополюсной системы перешли из теоретической плоскости в реальную политику. Можно констатировать, что период трансформации однополюсной системы в многополюсную был короче, чем предполагалось. В то же время начал проявляться ряд тенденций, которые, пока косвенно, свидетельствуют о том, что прорисовывающиеся политические форматы многополюсного мира могут отличаться от представлений, кажущихся прежде очевидными.

Основным признаком формирования многополюсного мира является отступление Соединенных Штатов от своих глобальных монопольных позиций. Этот процесс обусловлен как усилением других геополитических акторов, так и частичным перерождением и метаморфозами идеологической, политической и экономической систем США и их союзников, в числе которых на первых позициях остаются Великобритания и Израиль. Сегодня эти явления уже очевидны для многих, и в этом контексте, пожалуй, самым примечательным нужно считать пересмотр и переосмысление Соединенными Штатами своей стратегии в отношении Ирана. Предвестников этого в 2007г. было предостаточно: достаточно упомянуть переговоры США-Иран в Багдаде. Однако в качестве официальной концепции этот подход проявился после публикации доклада самой авторитетной из структур американского разведывательного сообщества – Совета национальной разведки (National Intelligence Council – NIC), о том, что Иран свернул свои программы по разработке ядерного оружия еще в 2003г. и в ближайшем будущем не намерен создавать подобного оружия.

Это, несомненно, проявление политического заказа. Достаточно вспомнить доклады спецслужб США о наличии оружия массового уничтожения в изнуренном блокадой и санкциями Ираке: эти доклады и стали для США обоснованием организации военного вторжения. Очевидно, что опубликованные NIC данные сегодня являются основанием для отказа от известного намерения развернуть против Ирана военные действия, во всяком случае – в ближайшем будущем.

Нелишне вспомнить, что отношения с Ираном являются одним из краеугольных камней американской стратегии, т.к. в течение последних 30 лет противоречия между этой страной и США охватывают весь спектр идеологических, политических и экономических отношений. В последние годы большая часть экспертного сообщества почти не сомневалось, что военное противостояние США-Иран неизбежно: основные разногласия касались сроков и возможных сценариев развертывания этого противостояния. Судя по разнородным «утечкам», появившимся в СМИ, можно предположить, что переосмысление американской стратегии в отношении Ирана нынешней администрации США далось нелегко. Оно в значительной мере стало реакцией на изменения, ожидаемые по результатам президентских выборов 2008г., и связанные с ними позиции израильского лобби. Впечатление таково, что Израиль, сращенный с США в политической и экономической сферах, сегодня считает возможные силовые развития в регионе бесперспективными и опасными для себя. И одним из свидетельств этого стала более миролюбивая, по сравнению с прошлым, позиция израильтян, проявленная во время израиле-палестинского съезда, прошедшего недавно в Анаполисе (США). Отметим также, что политическое отступление США в целом диктует их союзникам действовать более самостоятельно, что максимально проявляется в позициях Турции и Израиля.

В любом случае нужно еще раз констатировать, что доклад NIC, вызвавший общественный резонасн, логически зафиксировал реалии, согласно которым глобальная политика США входит в новый период, в котором основные акценты будут сделаны не на военной, а так называемой «мягкой силе». В то же время очевидно, что США, отказываясь от глобальной монополии, согласно известной средневековой формуле, продолжают оставаться «первыми среди равных». Обладая огромными интеллектуальными и материальными ресурсами, США остаются единственной державой, которая в состоянии спроектировать ту структуру многополюсного мира, максимально соответствуящую представлениям, сформированным политической элитой этой страны о собственных национальных интересах. В этом плане не исключено, что подходы по нахождению общих позиций с Ираном могут преследовать следующую стратегическую программу.

Как известно, геополитические явления в достаточной мере непреходящи, и связанные с ними проекты имеют долгую жизнь. Сегодня, как и, в частности, полвека назад, основными конкурентами англосаксонской гегемонии, после известных трансформаций, продолжают оставаться Россия и Китай. В этом плане, пожалуй, уместно вспомнить о сформированном в 1955г. блоке СЕНТО (этот военно-политический союз более известен под названием «Багдадский пакт»), в который, под эгидой Великобритании, были вовлечены Турция, Иран, Ирак и Пакистан. В дальнейшем в военный комитет этого блока был привлечен и правопреемник Британской империи – Соединенные Штаты. В годы первой Холодной войны целью СЕНТО было ограничение возможной экспансии «советов» с юга. Сегодня, несомненно, реалии иные, однако политическая логика, после определенной эволюции, продолжает оставаться прежней. В этом контексте американские тенденции, направленные на смягчение противоречий США-Иран, а в некотором аспекте и США-Турция, возможно, имеют цель создать СЕНТО нового типа (пожалуй, без претенциозного и обязывающего названия). Подобная ось, к которой, несомненно, будет привлечен и Афганистан, в значительной мере будет противодействовать влиянию России и Китая и обеспечит достойное присутствие англосаксов в многополюсном мире. Также нельзя исключать, что эта ось будет сформирована в качестве силового центра Исламского мира в новом миропорядке.

О вероятности указанных событий свидетельствуют новые тенденции, появившиеся в стратегии Китая, концептуальные и систематизированные положения внешней политики которого сегодня не уступают американским. Согласно СМИ, эта держава «выказывает признаки» того, что может и не быть против применения санкций ООН в связи с ядерной программой Ирана. Дополнительным свидетельством подобного подхода является то, что Китай начал создавать проблемы в вопросе предоставления Ирану кредитов. То есть, эта новая супердержава ощущает определенную опасность, исходящую от усиливающегося Ирана с его возможностями сотрудничества с США.

Пожалуй, в контексте той же логики нужно рассматривать и двоякую позицию России в отношении Ирана.

Возврат к списку

Другие материалы автора