01.09.2008ИНТЕРВЬЮ ДИРЕКТОРА НАУЧНО-ОБРАЗОВАТЕЛЬНОГО ФОНДА "НОРАВАНК" ГАГИКА АРУТЮНЯНА АГЕНТСТВУ АРМИНФО
– Г-н Арутюнян, можем ли мы сейчас говорить об изменении существующего миропорядка в контексте действий, предпринятых Россией в отношении Грузии?
– Дело в том, что миропорядок - чересчур глобальное понятие, и миропорядок, установившийся с начала 90-х, с 2003г. начал меняться, монополярный мир постепенно начал трансформироваться в многополярный. Видимо, о новом этапе изменений миропорядка говорить все же можно, потому что Россия впервые за последние 17-20 лет проявила политическую волю, и что особенно важно, проявила эту волю, имея на то сответствующие ресурсы. И в этом плане можно говорить о том, что действия России существенно изменили ситуацию как в регионе, так и в мире в целом, поскольку появились новые элементы миропорядка именно за счет этих действий. Появилась Россия, которая способна что-то делать, Россия, способная применять военную силу для отстаивания своих национальных интересов, Россия, которая восстановила свои традиции оказывать содействие угнетенным - балканским и другим христианским народам. Правда, в плане религии ситуация сейчас несколько иная, однако при всем при этом русские спасли осетин от гуманитарной катастрофы.
– Можно ли в этой связи считать действия России в Южной Осетии своеобразным ответом на действия США в Косово?
– Думаю, что действия России являются своеро рода резонансом на действия США в Сербии и, не исключено, связаны с действиями в Косово. Это зафиксировано в официальных российских документах, заявлениях российского МИД и т.д. Все это позволяет нам отметить, что косовский фактор в действиях РФ в Южной Осетии присутствует. В то же время, мы не можем однозначно заявить, что это было ответом России на Косово. В целом же ситуация с непризнанными республиками достаточно щепетильна для России, поскольку признание непризнанных республик в глобальном плане не совсем на руку самой России, так как на ее территории есть проблемные регионы, как, например, Чечня и Татарстан. Но сейчас, пожалуй, не то время, чтобы Россия очень уж беспокоилась по этому поводу, поскольку времена, когда РФ стояла на грани распада, прошли. Этот этап, по всей видимости, миновал, и прежней опасности уже не существует.
– Вы отметили некоторые реальные шаги Кремля в отношении США. Можно ли считать их частью последние визиты в Москву лидеров Венесуэлы, Сирии, Иордании и других недругов США?
– Перечисленные вами государства являются странами, выбравшими третий путь развития со всеми своими плюсами и минусами. Этих плюсов и минусов достаточно много у всех стран, в том числе у тех же США. Дело в том, что сила всегда порождает тягу к ней: Россия дала почувствовать свою силу, и, соответственно, появилась и тяга к этой стране. Лично для меня важен не столько приезд лидеров этих стран, сколько приезд президента Молдовы Воронина. В Сочи состоялась беседа двух президентов, что очень важно, поскольку в свое время приднестровский конфликт был близок к разрешению согласно плану Козака, вполне приемлемому для Молдовы. Однако усилиями третьих сил, в частности, стран ЕС и США, конфликт так и не был урегулирован.
– Вы хотите сказать, что после встречи Медведева и Воронина этот план будет реанимирован?
– Во всяком случае, процесс урегулирования возобновится. Об этом можно судить из слов Медведева о конфликте в Приднестровье и по кивкам Воронина при этом. Не думаю, что он кивал для прессы. Похоже, что за Россией почувствовали силу, способную решать подобные проблемы и, в частности, приднестровский конфликт.
– Получит ли Нагорный Карабах какие-либо дивиденды от признания Россией независимости Абхазии и Южной Осетии?
– Дело в том, что подобные проблемы как правило решаются при условии наличия сильного геополитического игрока. Проблема Косово была условно разрешена, поскольку там де-факто стояли войска НАТО: это была территория, которую они аннексировали у Сербии, и этот фактор стал решающим. То же самое можно сказать и в случае Южной Осетии: не будь там российских миротворцев, конфликт растянулся бы на много лет, либо Грузия урегулировала бы его по-своему. Карабахская проблема и в правовом, и в международном аспекте выгодно отличается от всех других конфликтов на постсоветской территории, поскольку мы имеем дело с состоявшейся - по всем параметрам международного права - государственной структурой. Вместе с тем, у меня такое ощущение, что в деле урегулирования карабахского конфликта все крупные геополитические игроки пока предпочитают сохранить статус-кво. В целом же, признание двух республик, безусловно, плюс для НКР. Это охладит воинственный пыл азербайджанской элиты, в том числе, Алиева-младшего. Судя по высказываниям азербайджанских аналитиков и политиков, они уже не так воинственно настроены, как раньше, и это естественно. В то же время, мы должны иметь в виду следующее: по большому счету, проблемы Нагорного Карабаха не существует, поскольку она уже решена. Речь идет о политическом урегулировании вопроса. Признание или непризнание НКР, разумеется, очень важно, но по большому счету это не очень много добавляет к тому, что у нас уже есть, и ничего страшного не произойдет, если мы будем жить с таким статусом еще несколько десятков лет. Мы имеем освобожденные территории, буфер безопасности вокруг Карабаха, где стоит наша армия, и главное для нас - безопасность НКР и РА. Так что есть вещи поважнее этого статуса.
– Вы отметили заинтересованность всех крупных держав в сохранении статус-кво в карабахском конфликте. Если с Европой и США все более или менее понятно, то что движет в этом случае Россию?
– Во-первых, те же самые азербайджанские энергоресурсы. Тоже фактор, хоть и не основополагающий. И во-вторых, новая политика РФ в отношении Турции и Азербайджана. Мы все видели, как уравновешенно повела себя Турция в случае конфликта в Южной Осетии, поскольку в Анкаре давно почувствовали, что США перестали быть той силой, которая в состоянии все контролировать, и Абдулла Гюль недавно примерно такими же словами отозвался о возможностях США в мировой геополитике. Все это заставляет Турцию более активно смотреть на север, чем это было в годы «Первой Холодной войны».
– Подобная комплементарность не помешала Турции ввести в Черное море 4 военных корабля, вошедших в состав ВМС НАТО и курсирующих под носом у ВМФ России.
– Не помешала и не будет мешать. Турция всегда будет вести комплементарную политику, как, впрочем, и Россия. То есть, это некий новый этап большой игры, когда стороны чувствуют некую общность. Россия будет стремиться наращивать свои отношения с Азербайджаном. Это и намерения подписать с этой республикой довольно интересный в экономическом плане газовый контракт, и многие другие принципиальные соглашения, достигнутые в ходе визита Медведева в Баку.
– Многие аналитики связывали с Бараком Обамой определенные надежды на возможное изменение внешнеполитического курса США и появление в нем менее агрессивных элементов. Последнее выдвижение кандидатуры сенатора Джозефа Байдена на должность вице-президента, казалось бы, мало говорит об этом.
– Существует концепция информационных войн третьего поколения. Это операции, в которых очень важен эффект, резонанс на определенные действия, эффект в других регионах и процессах. По нашей версии, США непосредственно санкционировали операцию и непосредствено руководили военными действиями в югоосетинском конфликте. И время было выбрано не случайно - день открытия Олимпийских игр в Пекине. Это - своего рода продолжение антикитайской информационной кампании в контексте тибетского вопроса, дискредитирующей Олимпиаду в Пекине. Конфликты в нашем регионе существенно повысили шансы Маккейна на победу в выборах, и выдвижение кандидатуры в вице-президенты «сенатора-ястреба» Джозефа Байдена, а также известные развития в Пакистане тоже можно объяснить в рамках этой концепции.
– Можно ли утверждать, что США, заранее предвидя реакцию Москвы на происходящие в Южной Осетии события, целенаправленно подтолкнули Саакашвили к войне для того, чтобы потом обвинить Россию в аннексии Абхазии и Южной Осетии?
– Да, вполне возможно. В то же время, не думаю, что Россию так просто объявят оккупантом: США в этом случае рискуют остаться в одиночестве, поскольку Европа не очень-то стремится к подобному развитию событий. В отличие от прошлых лет у США есть серьезные разногласия со «старой» Европой. Я не думаю, что это произойдет в чистом виде, но США, безусловно, предвидели возможный исход событий, и сейчас попытаются извлечь из этого максимум политических дивидендов. В частности, если раньше между Россией и Грузией стояла, условно говоря, перегородка, то сейчас США построят капитальную стену.
– Спасибо за интервью.
Давид Степанян
АрмИнфо 27.08.08.
http://arminfo.infoВозврат к списку