15.12.2015КАК ЗАРАБОТАТЬ ПРЕСТИЖ МОГУЩЕСТВА И КАК С НИМ РАССТАТЬСЯ
Александр Механик
Положив в основание своей теории доктрины Маркса и Вебера, выдающийся американский социолог объяснил историю подъема и падения государств.
Макроистория — это история, в которой принимают участие не отдельные люди и даже не герои, а классы, нации, государства, то есть социальные объекты, разобраться в поведении которых в истории можно только оперируя столетиями. Поэтому не случайно в основе данной науки лежит, по признанию автора, выдающегося американского социолога, можно сказать живого классика, смесь идей Маркса и Вебера. И марксизм, и веберианство, так же как макроистория, претендуют на открытие общих для всего человечества исторических законов, отрицая уникальность и несравнимость отдельных явлений истории. От Маркса в этой теоретической амальгаме — внимание к социальным группам, от Вебера — внимание к динамике государственного развития и геополитике.
Эта теоретическая база позволяет Рэндаллу Коллинзу предпринять в рамках одной книги объяснение нескольких ключевых проблем истории и социологии: проблем революций, их причин и последствий; проблем этнических изменений и причин этнических противоречий; проблем демократии и происхождения нацизма; рыночной динамики и ее влияния на социологические проблемы. И в контексте решения всех этих проблем попытаться объяснить распад Советского Союза, что для Коллинза особенно важно, ведь он еще в 1980 году его предсказал. Это особенно интересно, и мы на этом остановимся.
Объяснение распада Союза, так же как предсказание этого события, покоится у Коллинза на геополитической теории государственного могущества, которую он выводит из веберовского определения государства как «монополизации законной или легитимной силы на территории» этого государства. (Справедливости ради отметим, что сам Вебер в обоснование своей позиции ссылался на Троцкого, который в свою очередь только транслировал общий марксистский подход к государству как особой организации силы для подавления какого-либо класса. Из этого, собственно, наглядно видно, как марксизм и веберианство близко сошлись в теории государства.)
Территориальное могущество в современных условиях понимается Коллинзом не столько как буквальный захват территорий, сколько как степень влияния государства на все подвластные ему территории и на другие государства. А распад понимается не только как буквальный распад, но и как ослабление влияния на недавних союзников.
Основной вывод, который Коллинз делает из своей теории, состоит в том, что «легитимность правителей меняется вместе с внешним престижем могущества их государства. В крайних проявлениях это ведет к объяснению революции как потери легитимности и контроля над средствами принуждения». Как поясняет Коллинз, современная теория революций далеко ушла от марксистского ее определения как классового конфликта: «Революции происходят из-за распада сверху, а не из-за восстания снизу. Не имеет значения уровень лишений широких групп населения: они не способны разрушить государство до тех пор, пока сплочены элиты и их военный репрессивный аппарат». Перефразируя известную мысль Ленина, можно сказать, что, по Коллинзу, пока верхи «могут», никакие «хотения» низов роли в истории не играют.
В основу своей теории Коллинз положил пять принципов, на которых основано расширение и сокращение территориального могущества государств: 1) преимущество в размерах и ресурсах благоприятствует территориальной экспансии; 2) геопозиционное, или окраинное, расположение благоприятствует территориальной экспансии; 3) чрезмерно расширившиеся срединные государства склонны к дроблению, поскольку они оказываются в кольце врагов; 4) территориальная экспансия окраинных государств рано или поздно приводит к возникновению противостоящих друг другу могущественных государств либо их блоков, что сопровождается масштабной гонкой вооружений и решающими войнами между немногими противниками; 5) чрезмерное расширение приводит к ресурсному напряжению и государственному распаду.
Именно на основе этих принципов Коллинз предсказал, а потом объяснил распад СССР. Преимущества в размерах и ресурсах по сравнению с соседями дало России возможность территориальной экспансии, но уже в начале ХХ века поражение от Японии, а в середине — вынужденный уход из Афганистана показали пределы этой экспансии: в первом случае пространственные, во втором — ресурсные. Нахождение России на окраине западного мира давало ей возможность столетиями расширяться на восток, где не было государств, способных к серьезному сопротивлению. В то время как Германия, тоже стремившаяся к такому расширению, но находившаяся в центре Европы, получала каждый раз отпор от соседей, совокупная мощь которых превосходила мощь Германии. После Второй мировой войны СССР достиг наивысшего престижа могущества. Но война в Афганистане, нарастающая оппозиция в Восточной Европе и экономические проблемы подорвали в умах населения социалистического лагеря и собственно СССР то, что Коллинз называет «престиж могущества государства», на котором держится престиж правителей и престиж доминирующей нации и основано единство и самого государства, и его внешнеполитических союзов. Ресурсов СССР стало катастрофически не хватать для его поддержания. Оказалось, что верхи «не могут», и на сцену вышли низы, которые ничто не сдерживало. Распад социалистического лагеря и СССР стал неизбежным.
Современная Россия проделала ровно обратный путь. От государства, лишенного всякого престижа могущества, правители которого ни в грош не ставились, от которого отвернулись не только союзники, но и многие собственные граждане, она прошла путь к государству, с которым вновь считается весь мир, его поддерживают собственные граждане, причем разных национальностей, благодаря чему обрели легитимность и его правители. Государству, вступившему в равноправные коалиции с могущественными государствами Востока, против которого вновь образуются блоки конкурентов. Но если исходить из теории Коллинза, то проблема, собственно, в одном: хватит ли у России ресурсов для поддержания престижа могущества на этот раз.
Возврат к списку